- Это что за отрава? - сдавленным голосом спросила она, смахивая выступившие на глазах слезы.
- Дареному коню в зубы не смотрят, - равнодушно ответил Юрий, глядя на ее бедра. Теперь не имело ни малейшего значения, что говорить. После такой дозы эта кобыла не продержится и десяти минут, утром не вспомнит, с кем была и что с ней делали.
- И то правда, - согласилась блондинка. - Ну, вали, вали, красавчик. Не подглядывай.
- Э, братан, - с хрюкающим звуком высвобождаясь из недр молочно-белой женской плоти, заплетающимся языком выговорил обладатель ковбойских ботинок. - Дай закурить. Не в падлу, а? Помираю курить хочу, а встать не получается.
- Зато твой дружок стоит, как солдатик, - промурлыкала блондинка.
- Дык, елы-палы, - сказал Владик-или-Костик, давая понять, что иначе и быть не может.
Юрий непослушными пальцами нашарил в кармане сигареты, раскурил одну и сунул Владику-или-Костику в зубы, поскольку руки у того были заняты. Владик-или-Костик что-то промычал и несколько раз кивнул косматой головой. Брюнетка на кровати издала протяжный хриплый вопль, не то имитируя бурный оргазм, не то будучи не в силах совладать с собой. Юрий не обращал на нее внимания, целиком сосредоточившись на блондинке. Краем сознания он понимал, что делает глупость. В конце концов, компания подобралась такая, что он мог развлечься, не прибегая к таким сомнительным средствам, как насилие и снотворное, но при воспоминании о промелькнувшем на пьяном лице блондинки отвращении, его руки сами собой сжались в кулаки. Улыбнувшись троице в кресле кривой улыбкой, которой никто не заметил, Юрий засек время по своим часам и спустился вниз, пытаясь понять, что так громко стучит у него в висках: пульс или электронные барабаны "Депеш мод"?
Внизу на него снова налетел Баландин. Теперь он был вообще без штанов, но зато почему-то в рыбацких сапогах Рогозина-старшего, раскатанных во всю длину, то есть до самого паха. За столом опять жрали и пили, из угла торчали чьи-то ноги. Правая была в носке, к голой ступне левой прилип расплющенный окурок. Весело проорав что-то неразборчивое, Баландин ткнул Юрию в губы слюнявую беломорину с изжеванным мундштуком. Папироса издавала непривычный сладковатый запах. Юрий вопросительно посмотрел на приятеля.
- Пыхни, чудак! - прокричал Баландин, перекрывая "Депешей". - Травка первый сорт, в Москве такой не достанешь! Чистый кайф! Не бойся, с одного раза наркотом не станешь!
Юрий пожал плечами и принял из рук Баландина косяк. Затягиваясь пахучим дымом, от которого сразу же приятно закружилась голова, он обвел взглядом гостиную отцовской дачи, превратившуюся в филиал Содома и Гоморры.