Чек решил, что все-таки ошибся, но тут по-прежнему сидевший за рулем своего автомобиля Рогозин ворчливо пробормотал: "Наконец-то...", и Чек понял, что началась работа, ради которой он сюда приехал.
Он подозвал официантку и заказал еще один двойной кофе без сахара, краем глаза следя за площадью и вслушиваясь в звуки, которые доносил до него спрятанный в ухе наушник.
- Хорошая музыка? - спросила официантка, кивая на змеившийся по одежде Чека провод и кокетливо стреляя блестящими фарфоровыми гляделками.
- Увы, - сказал ей Чек, заставляя себя улыбнуться, - это не музыка, а аудиокурс языка суахили. Ужасная скукотища, но я готовлюсь к экзамену.
Официантка скорчила уморительную гримаску и упорхнула: суахили она явно не интересовалась.
Человек, который сильно смахивал на тощего двуногого волка, между тем дохромал до машины Рогозина и склонился над открытым окном.
- Ну здравствуй, - услышал Чек грубый хриплый голос, который мог бы принадлежать оборотню - не киношному, а настоящему, если бы такие существовали на самом деле. - Сколько лет, сколько зим, как говорится...
- Здравствуй, - напряженным голосом отозвался Рогозин. - Черт, во что же это они тебя превратили... С руками-то у тебя что?
- Ерунда, - прохрипел человек-волк таким тоном, словно речь шла об испачканном манжете. - Главное, что ты отлично сохранился и выглядишь, как огурчик. Поверь, я был бы сильно огорчен, если бы вернулся и узнал, что ты окочурился от какого-нибудь рака. В общем, давай обойдемся без крокодиловых слез и иудиных поцелуев.
- Ого, - насмешливо сказал Рогозин, - а ты, оказывается, помнишь такие слова! Я-то думал, что ты теперь это.., по фене ботаешь.
- И это тоже, - заверил его человек с волчьим лицом. - Ас памятью, Юрок, у меня все в порядке. Что видел, в жизни не забуду.
До Чека донесся странный звук: похоже было на то, что Рогозин заскрипел зубами.
- Не забудешь, значит, - повторил он. - Даже если тебя попросить?
- Это смотря как просить, - с нехорошей интонацией сказал собеседник Рогозина. - И смотря кто просит. И, главное, о чем.
- Да ты садись в машину, - предложил Рогозин. - Чего на улице торчишь?
- Лучше пройдемся, - сказал волк. - Откуда я знаю, чем она нашпигована, твоя машина? Хотя мне что-то не верится, что у тебя могло возникнуть желание записать наш разговор.
Невидимый для собеседников Чек согласно закивал головой: у него сложилось точно такое же впечатление. Это, между прочим, наводило на интересные мысли, касавшиеся намерений и планов Канаша, но думать об этом сейчас было некогда.