– Подниму, если лоха найду. Но сейчас все умные стали, книжки читают, в Интернете сидят. Да и церковная утварь в цене упала, товар неходовой. Священникам ее только и можно продать, но откуда у них деньги? Попы сами привыкли все на халяву получать.
– Да уж. Люди им бесплатно ремонты делают, деньги на церковь жертвуют, те же кресты, иконы и Библии в подарок несут, чтобы замолить грехи.
– Говори честно, Кузьма, что еще у тебя на руках есть? Если комплект хороший соберется, то его дороже можно продать, а если вещички вразнобой идут, то это дешевка.
Пацук мялся, тяжело переступая с ноги на ногу.
– Ты садись, не топчись, дырку в ковре протрешь. И решайся, честно говори, со мной или с другими работать дальше будешь?
Пацук сел, положил руки на колени:
– Вас, Самсон Ильич, я давно знаю, буду с вами работать. Думаю, что этот крест – вещь не последняя. Я с одним мужиком на пару работаю.
– Не мог один клад искать?
– Он в электронике волочет, соорудил такую штуку, которая на цветные металлы реагирует. Вот и ищем с ней по ночам.
– Где? – спокойно, словно речь шла о чем-то абсолютно неинтересном, спросил Самсон Ильич.
– А вот этого не скажу, это моя коммерческая тайна. Я же не спрашиваю, кому вы крест продать собрались? Меньше знаешь – крепче спишь, вы меня сами этому научили. Неделю мы искали, нашли две крупные вещи: крест и оклад, и еще кое-что по мелочи. Разбросано там все в земле. Монеты мы зубному технику вдули – хорошо заплатил. Искать трудно, по ночам приходится в болоте лазать. А как дожди пройдут, туда вообще соваться опасно. Добычу мы поделили: мне – крест, мужику – оклад, – и Кузьма руками показал размер оклада, а потом ткнул пальцем в том энциклопедии, лежащий на краю стола. – Такой же, только вдвое тоньше, на нем тоже по-старорусски надписи сделаны, такие же, как на кресте.
– Почему оклад не привез?
– Он не у меня. Я напарнику сказал, что в Москву съезжу, настоящую цену от сведущего человека узнаю, потом продам. А сколько такая штуковина стоить может?
– Если они рядом лежали, то, наверное, одного времени.
– Не совсем рядом, метрах в десяти друг от друга.
– Это не имеет значения. Знаешь, Кузьма, зайди ко мне завтра часиков в шесть, вечером. Предварительно позвони. Я кое с кем переговорю, и, если мое предложение людей заинтересует, может, еще триста за крест отхватишь. А про оклад я подумаю, с людьми поговорю. Если найду нужного покупателя, значит, ты, Кузьма, еще баксов двести на окладе срубишь – уже своих, личных. Кузьма приободрился:
– Дорога дорогая, Самсон Ильич, – начал жаловаться Пацук, – опасно у вас в Москве. Меня милиция дважды останавливала, террористов и бандитов ловят. Хорошо еще, что я на кавказца не похож.