Он набрал номер. Когда на другом конце провода сняли трубку, полковник ГРУ даже не успел произнести слово:
- Привет, Андрей, - тут же услышал он спокойный голос Иллариона.
- С чего ты взял, что это я? - изумился Мещеряков и осмотрелся. Он уже готов был поверить в то, что в нескольких метрах от него стоит Илларион с телефон-вой трубкой в руке.
- Разве я ошибся? - засмеялся Забродов.
- Нет, но как-то это - Странно? - подсказал Илларион.
- Да, вот именно.
- Наверное, ты хотел сказать мне, что проезжал мимо и решил заскочить, точно?
- Да, - уже окончательно растерялся Андрей. - Но как?
- Очень просто.
- Забродов, ты просто издеваешься надо мной!
- Ничуть. Я хочу быть предупредительным и вежливым. Разве это плохо предчувствовать желания друга?
Любопытство разбирало Мещерякова. Сколько раз он уже попадался на уловки Иллариона! Происходившее казалось нереальным и необъяснимым, но потом Мещерякову становилось стыдно за то, что он не сумел докопаться до правды сам.
- У тебя стоит определитель номера, - неуверенно проговорил Андрей.
- Во-первых, не стоит, а во-вторых, ты звонишь из автомата.
- Бог ты мой, а это откуда ты узнал? Илларион разочарованно вздохнул:
- Я-то думал, ты сообразительнее. Ты слышал в трубке мелодию, прежде чем произошло соединение? Блям-блям, такое...
- Слышал.
- И я тоже. Его издают только новые таксофонные аппараты, а их недавно поставили, только в моем районе. Такое объяснение тебя устраивает?
- Хотелось бы чего-нибудь более изощренного, - сказал Мещеряков.
- О том, что это ты звонишь, догадаться несложно. Виделись мы с тобой в последний раз десять дней тому назад. Больших перерывов во встречах ты себе не позволяешь.
- Не я же один тебе звоню - Женщины иначе дышат в трубку, - произнес Забродов и бросил:
- Приезжай, я тебя жду.
"Вот же, гад, - подумал Андрей Мещеряков, вешая трубку, - рядом с ним всегда чувствуешь себя идиотом".
Буквально через две минуты он уже оказался во дворе дома, где жил Илларион Забродов. Мещеряков на своем "опеле" с трудом вписался в узкую арку. По обеим сторонам проезда на старой штукатурке были видны многочисленные царапины. Тут оставляли свою краску все чужие машины, - принадлежащие не тем, кто жил в этом доме. Только ежедневно тренируясь, можно было достичь совершенства, въезжать сюда, не царапая кузов.
Мещеряков вышел из машины и уже забрался на крыльцо, как что-то заставило его обернуться. Ему хотелось; быть проницательнее Иллариона, хотя он и понимал, что мысль эта зряшная, а желание недостижимое. "Лэндровера" во дворе не оказалось. Представить себе, что Илларион куда-то отправился пешком, Мещеряков еще мог, но вообразить, что Забродов доверил руль машины чужому человеку, было невозможно, так же, как и предположить, что солнце сегодня зайдет на востоке.