— Я хочу, — призналась она смягчившимся тоном.
Дуг широко улыбнулся ей, и в его глазах вспыхнуло желание.
— Так чего ты стоишь там и разглагольствуешь, пока я тут лежу в одиночестве? — спокойно спросил он.
— Если ты хочешь меня, Дуг Магир, тебе придется прийти ко мне и взять меня, — упрямо возразила она, чуть покачиваясь из стороны в сторону.
— Предпочитаю подождать, когда ты сама упадешь, — поддразнил он.
— Дуг… — угрожающе начала она.
— О'кей, — в своей обычной медлительной манере произнес он и снова улыбнулся ей, отчего ее кровь бурно заструилась по венам, отрезвляя ее эффективнее, чем холодный душ. — Если ты настаиваешь.
Он поднялся на ноги с возбуждающей грацией, позволив простыне соскользнуть со своего нагого тела. У Трейси прервалось дыхание при виде его бронзового от загара тела, омытого сейчас мягким лунным светом. Она и раньше жадно рассматривала рельефные мышцы его рук и его широкие обнаженные плечи, когда он занимался всякими работами по дому, но сейчас его голое тело казалось ей гораздо неотразимее.
Ее взгляд опустился на его втянутый живот, задержался, пока у нее опять не прервалось дыхание при виде свидетельства его сильнейшего возбуждения, поспешно скользнул вниз на его сильные ноги.
— На тебе слишком много одежды, — мягко произнес он. Его пальцы нежно коснулись ее шеи над воротничком блузки, потом соскользнули вниз к верхней пуговке.
Она вдруг осознала, что сдерживает дыхание, а ее кожа горит в ожидании. Глаза Дуга полыхнули таким ярким пламенем, что она почувствовала, как жар охватывает ее груди по мере того, как он расстегивает первую пуговку, потом еще одну и еще. Все происходило в утонченно мучительном, замедленном темпе, словно им принадлежало все время на свете, как если бы они не ждали слишком долго этого момента.
— Твоя кожа как шелк, — сипло прошептал он. — Именно такой я ее и помню. И все же она обжигает как огонь. — Его губы коснулись пульсирующей жилки в изгибе ее шеи. — Такая горячая, такая удивительно гладкая и горячая…
— Дуг, пожалуйста… — нетерпеливо умоляла Трейси, скользя руками по его широкой, шероховатой от волос груди, по плечам, сразу напрягшимся от ее прикосновения. Она жаждала почувствовать его плоть всем своим естеством, почувствовать его умелое прикосновение к ее наиболее чувствительным местам.
— Мы долго ждали, моя любовь, — мягко увещевал он ее. — Так не будем торопиться, постараемся запомнить каждую секунду.
Через, казалось ей, целую вечность он стянул блузку с ее плеч, склонил голову и пробежал кончиком языка вдоль края бюстгальтера, по контуру ее грудей. Его пальцы чуть сжали сосок, и трение кружев вызвало изумительно чувственное ощущение, заставившее ее вскрикнуть и зарыться лицом в его волосы.