– Ничего не понял, – проворчал князь Григорий.
– Найти он его мог только в одном месте – в корчме, где я его обронила, – пояснила Анна Сергеевна. – Когда убивала Ду… боярина Василия!
– Удивляюсь еще, как он дал нам бежать, – добавил Каширский.
– В общем, я вижу, что работнички из вас… – Князь задумался, подбирая сравнение пооскорбительнее. И, так ничего и не придумав, зашелестел бумагами. – Ну, что у вас еще? – поднял он взор на Анну Сергеевну с Каширским, которые стояли, неловко переминаясь, перед столом.
– Князь, это еще не все, – несмело заговорил Каширский. – Операция по охмурению Беовульфа и Гренделя прошла не столь успешно, как мы предполагали.
– Это еще почему? – грозно вопросил князь Григорий.
– Они оба вышли из-под влияния моих установок, – обескураженно развел руками Каширский. – Я чувствую присутствие здесь другой силы внушения, куда более могучей, нежели моя!..
– Не темни, говори по делу, – оборвал его князь.
– Здесь мутит воду Чумичка, – заявил Каширский. – Он в прошлый раз был тут вместе с царевной и тем, кто именует себя боярином Василием.
– Не помню никакого Чумички, – проворчал князь.
– Вы его очень хорошо помните, – заявила Анна Сергеевна. – Это именно он, обернувшись царевной, гм, причинил вам некоторые неприятности.
– Что?!! – вскочил из-за стола Григорий. – Схватить… изловить… на кол посадить… сжечь живьем… Ну, что встали? – напустился он на Анну Сергеевну и Каширского. – Прочь отсюда, олухи!
Оставшись один, князь Григорий со сдавленным стоном упал в кресло.
– Это судьба, – прошептал князь. – Боярин Василий, Чумичка, Грендель… И что с того, что боярин убит – колесо уже закрутилось. И что-то сделать уже поздно. Альберт! – вскричал князь. – Крыса чернильная!
В кабинет испуганно заглянул начальник тайного приказа.
– Чего изволите, Ваша Светлость?
– Запереть в замке все ворота. Поднять мосты. На стене выставить лучников. И чтобы до послезавтра без моего приказания ни одна собака сюда не пробежала! Ни одна мышь не проскочила! Ни одна ворона не залетела!
– Слушаюсь, Ваша Светлость, – пролепетал барон Альберт. – Еще будут приказания?
– Да! – рявкнул князь. – Усилить надзор надо всеми! И над обоими Длиннорукими, и над этим дураком Каширским, и над Анной Сергеевной. Никому доверять нельзя, никому.
Барон Альберт на цыпочках покинул княжеский кабинет.
– Ох, не в духе нынче хозяин, – вздыхал барон, тяжело ступая по длинному полутемному коридору. – И так каждый год. Только наступает октябрь, как будто с цепи срывается. И что ж это за тайна такая, что даже мне, главе тайного приказа, не ведома?