Толстяк затянул ремень и, что-то воркуя себе под нос, закосолапил дальше. Индра поплёлся следом.
— Не много у тебя поклажи для таких путешествий, — вдруг сказал ходок, кося взглядом на пожитки молодого воина.
— Было больше, — буркнул Индра. Косолапый не стал ни о чём спрашивать.
Впереди показалась полоска леса. Вплетённая в тёмную жилу реки. Индра решил, что останется там. В подлесье. До поры. Пока не наохотит себе мяса на дорогу, не набьёт зверья. Там было бы удобнее всего устроить берлогу.
Первым делом Индра сладит копьё. Под две руки. Из твёрдой и затёсанной стволины. Потом Индре понадобятся наконечники для стрел. Придётся поискать подходящий камушник. Вдоль берега… Толстяк неожиданно повернул в сторону.
— Разве мы идём не к лесу? — озаботился юноша.
— Нет.
— Тогда куда же?
— Вон, видишь холмы? Там моя деревня.
— Разве ты не говорил, что до неё три дня пути?
— Нет.
— Как же так?
— Я говорил, что по реке до ближайшей деревни три дня ходу. А мне в сторонку.
Индра сплюнул жевьё:
— Ладно. Я пойду к лесу.
Человек посмотрел ему вслед. Сказал напоследок:
— Ты, видно, ищешь свою судьбу. Не лучше ли её искать среди людей?
— Кому нужен воин без дела? — не оборачиваясь, отговорился Индра.
— Был бы воин, а дело найдётся!
Последняя фраза заставила юношу укоротить шаг.
— Что? Ты говоришь, мне найдётся дело? — спросил он, обернувшись.
— Не знаю, как насчёт тебя, а для воина найдётся.
Индра подумал, что эти слова толстяку можно простить.
Они пришли в деревню глубокой ночью. Лаяли беспокойные собаки, тревожа по уснувшим домам беспечных хозяев. Ветер драл листья с тёмных деревьев, и тихо скрипели плетни. Путники завернули во двор, обнесённый добротным частоколом. С резными столбами для родовых тотемов. Пришли.
Утро отыскало Индру на сеннике, среди сухого вороха лушины. Настолько пахучей, что у юноши от неё разболелась голова. Он выбрался из сена и, стряхивая с себя колкую посыпь, решил познакомиться с новым местом.
Деревня удивила Индру. Повсюду здесь можно было видеть вывешенные магические знаки и загадочные символы. Имевшие, видимо, свою немалую власть над жителями. Знаки эти хранили таинственную и тревожную суть, погружённую в прямолинейную точность магического рисунка. Об их власти над человеком говорило зашевелившееся в душе молодого воина волнение. Вдруг возникшее при осмотре тотемов.
— Мы — сиддхи, — услышал Индра знакомый голос. Юноша обернулся. — Ты что-нибудь слышал о сиддхах? — спросил его вчерашний знакомый.
— Нет.
— Мы живём независимо от всех. У нас нет варн, хотя мы тоже арийцы.
— Как же вы делите коров?