Ещё несколько дней назад в долине ничто не предвещало жары. Хотя река, выкатив своё песчаное брюхо, смелела возле деревни бхригов, как вспомнилось Индре. Да и переселенцы что-то рассказывали о пересохших источниках. Кажется, об этом говорил тот маленький человек.
Индра возил воду с собой. Полные бурдюки. Хватало даже коням. Его мало тревожили пересохшие источники. И только теперь воин заметил, что все кусты и деревья вблизи Амаравати засыпаны пылью. Потому что трава совершенно усохла, обнажив горячую корку земли.
Индра поднимался по пустым улицам, высматривая дорогу в квартал марутов. Столько лет прошло с их последнего прихода в город! С Гарджой. Конечно, воин не помнил, мимо каких стен вела тогда их дорога. Но Гарджа, как бы редко он ни появлялся в Амаравати, всегда легко находил путь. Должно быть, сердцем.
О гибели Гарджи здесь знали. Индра обо всём поведал Кутсе. Во время их последней встречи у сиддхов. Когда поубавил прыти старому товарищу. Кутса звал его в Амаравати, но Индра упрямо твердил о мести. Пишачам.
Прошли годы. Гарджа так и не был отомщён, а Индра вернулся. Индра вернулся — пришла его пора. Обычай заставлял его отомстить, и воин, разумеется, не забывал об этом никогда. И всё-таки он вернулся в Амаравати. Потому что его месть, возможно, начиналась отсюда. Он понимал в себе нечто утверждавшее эту роль утреннего города. То, что призывало его начинать. То, что связывало крушение одних и подъём других, что разводило арийцев, навсегда выстраивая стену различий и отчуждения между «благородными», но вместе с тем и созидало всю их последующую судьбу. На многие годы и даже тысячелетия. Индра чувствовал, что всё это проходило через Амаравати.
— Я не хочу ничего знать! — услышал воин из-за ограды. Сказано было громобойно. Шумливо. Для этого ещё тихого времени.
— Или ты будешь делать то, что я сочту нужным… — продолжил раздражённый голос, не очень заботясь о постороннем мнении по своим домашним проблемам.
— Или? — переспросило женское упрямство.
— Или убирайся вон!
— Ну уж нет! — решительно ответила женщина. — Это совершенно несопоставимо: воля и твоё самодурство. Как тут можно выбирать? Я выберу другое. Я остаюсь и буду делать то, что сочту нужным.
— Зачем она его дразнит? — услышал Индра за спиной. Мимо шёл человек. Удивительно знакомый, но потерявшийся где-то в детской памяти воина. Он без интереса посмотрел на Индру и зашагал дальше. Однако и Индра заронил в его душу сомнение памяти. Прохожий украдкой обернулся, затревожив себя увиденным, но, не разгадав во встречном никого из знакомых, повернул было своей дорогой.