— Чего же тут непонятного? Я старость старю старящих.
— Что это значит?
— То, что мы все скоро попадём в колодец!
— Давай подойдём ближе, — попросил Индра отца, — я не разберу, что он там говорит.
— Тебе интересно? А по-моему, это просто сумасшедший.
Гарджа протиснулся вперёд и увлёк Индру за руку.
— Скажи нам, — продолжал неторопливым голосом один из невозмутимых мудрецов, ещё пытавшийся уловить смысл в словах самозаточителя, — уж не болезнь ли какую ты предвещаешь?
— Болезнь? — переспросил человек из колодца. — Конечно, болезнь, как же ещё можно назвать то, что сюда ведёт, до старости старость застаривая.
— Если ты не будешь говорить ясно, мы сейчас уйдём.
— Куда вам уйти! Всем дорога в колодец!
— Он и так говорит ясно, — вдруг вмешался в разговор Индра. — Чего же тут не понять?
Мудрецы, обступившие каменное жерло, уставились на мальчика.
— Колодец — это могила, — пояснил новоиспечённый марут, а «старить старость» — значит, приближать смерть.
— Кто это сказал? Кто это сейчас сказал? — заволновался человек внизу.
— Я, Индра, — опасливо признался мальчик.
— Наконец-то сыскался разумник. А сколько ж тебе лет?
Индра навалился грудью на стенку камнеклада, заглянул вниз и показал растопыренные пальцы своей маленькой ладошки.
— Пять? Боже мой! Слушай, Индра, у тебя не найдётся хвоста дубоносого истукана? Или плавника красногрудой усатки?
Индра думал недолго. Он внезапно вспомнил про зверей, которых видел Кутса. В долине. Про лошадей.
— У меня отыщется четырёхкопытое ржало.
— Эй, мальчишка, не морочь мне голову! — вдруг всполошился говорун из колодца. Это тебе не пузыри пускать через соломинку!
— Выходит, ты сам боишься младо младящих?
— Боже мой! Да кто это со мной говорит?!
— Я, Индра.
Человек в колодце утих. Потом совершенно другим голосом, в котором трудно было заподозрить сумасбродство рвущегося к почитанию пророка, произнёс:
— У меня тут есть немного сомы во фляжке, прими её от своего хотара.
Из колодца вылетел бурдючок. Гарджа поймал его крепкой рукой.
— Эй, ты разве не знаешь, что человеку сому не подносят? — вмешался наконец один из притихших хотаров. Настоящих.
— Да, ты прав, — ответил из колодца возмутитель спокойствия, — но я знаю, кому я даю эту сому!
— Он действительно пьян, — злобчиво подытожил другой хотар, и мудрецы ушли прочь. По своим делам. Стали расходиться и другие зрители этого спектакля. Не ушли только Индра, Гарджа и ещё какой-то молодой человек, с интересом следящий за разговором.
— Послушай, маленький воин, я хочу говорить только с тобой! — донеслось из колодца.
— Не бывает маленьких воинов, — оскорбился Индра, — бывают воины и не воины.