Железный Дровосек был сильно потрясен падением, однако, оглядевшись и не обнаружив ни единой царапины на своем блестящем никелированном корпусе, повеселел и обратился к товарищам с речью.
– Ничего не скажешь, – начал он, – путешествие наше закончилось неожиданно. Но можем ли мы винить в случившемся нашего друга Рогача? По совести – нет. В трудную минуту он сделал все, что мог. Как нам теперь выбираться отсюда – вот в чем вопрос. На него пусть ответит тот, у кого мозги поострее моих.
При этих словах все взглянули на Страшилу. Тот подполз к краю гнезда и выглянул наружу. Внизу чернела глубокая пропасть. Сверху нависала совершенно голая отвесная скала с одним-единственным выступом, на котором болталось, зацепившись одним из диванов, покалеченное тело Рогача. Деваться было некуда и помощи ждать неоткуда. Убедившись в этом, маленькая компания путешественников впала в уныние.
– Мы снова в тюрьме! – печально заключил Кувыркун.
– Уж лучше б мы остались во дворце, – простонал Джек. – Горный воздух, может быть, вреден для тыкв.
– Клювы Вороков наверняка вреднее, – возразил Конь. Падая, он повалился на спину и теперь отчаянно дрыгал ногами, пытаясь перевернуться. – Тыквы для Вороков – первое лакомство.
– Ты думаешь, птицы еще вернутся? – ужаснулся Джек.
– Без всякого сомнения, – кивнул Тип, – ведь это их гнездо. И обитает их тут, похоже, не одна сотня, – добавил он, – вы только посмотрите, сколько всякой всячины они сюда натаскали!
Гнездо и впрямь было битком набито разнообразными предметами, для птиц совершенно бесполезными, которые Вороки год за годом таскали сюда из чужих домов. А поскольку гнездо размещалось в укромном, скрытом от глаз людей месте, к хозяевам эти вещи уже не возвращались никогда.
Порывшись в мусоре – Вороки ведь тащили все подряд: и ценные вещи, и ненужный хлам, – Кувыркун выковырял лапой великолепное брильянтовое ожерелье. Заметив восхищенный взгляд Железного Дровосека, он преподнес ему свою находку в дар, сказав подходящую к случаю торжественную речь. Счастливый Дровосек тут же повесил ожерелье себе на шею и не мог им налюбоваться. Действительно, брильянты сияли в солнечных лучах чудным блеском.
Но вдруг послышался страшный клекот, хлопанье множества крыльев – все ближе, ближе…
– Вороки возвращаются! – закричал Тип. – Сейчас они заметят нас, и тогда – пиши пропало!
– Вот чего я всегда боялся! – запричитал Тыквоголовый. – Наступает мой смертный час!
– Да и мой, кажется, тоже, – приуныл Кувыркун. – Вороки – злейшие враги всего моего рода.
Положение остальных было не столь отчаянно. Благородный Страшила вызвался защитить своих товарищей от клювов и когтей разъяренных птиц. Он велел Типу снять с Джека голову и спрятаться с нею на дне гнезда. Кувыркун улегся рядом с Типом, а Ник-Дровосек, уже по опыту знавший, что делать, вынул солому из всех частей Страшилиного тела, кроме головы, и засыпал этой соломой Типа и Кувыркуна, таким образом надежно спрятав их от врагов.