– Кома? – голос Кортни дрогнул, и она с трудом подавила слезы.
– Не пугайте миссис Маккей, – накинулся Уилсон Ноллер на доктора. – Рентген показал, что нет никаких повреждений мозга. Я нутром чувствую, что рентгенолог прав: у него сотрясение и больше ничего.
– Мы узнаем точнее после МЭ, – возразил доктор Стэндиш. Он повернулся к Кортни:
– МЭ – это сокращенно магнитоэнцефалограмма. У нас самое современное диагностическое оборудование, и оно может обнаружить малейшие повреждения мозга, ускользнувшие от рентгеновских лучей. Мистер Маккей – следующий в очереди.
– Это оборудование недешево, – заметил Ноллер, хмуро глядя на доктора. – Может, вам не следует забывать, что больница такого маленького городка, как Тенистые Водопады, никогда бы не смогла позволить его себе, если бы моя фирма не оплатила три четверти стоимости.
– Я прекрасно знаю, что вы делаете самые щедрые пожертвования больнице, мистер Ноллер, – сухо сказал доктор.
Кортни устала от их перебранки. Не обращая ни на кого внимания, она наклонилась к Коннору, взяла его руку и сжала.
– Коннор, пожалуйста, проснись! Открой глаза и посмотри на меня. Пожалуйста!
Коннор снова медленно открыл глаза, отвечая ее настойчивому призыву, теплому пожатию руки. Она была так близко, что он смог разглядеть слезы в огромных темных глазах. Цыганских глазах, отчего-то решил он и удивился: кто она такая? И в этот момент понял, что не знает, кто такой он сам!
– О Коннор! – воскликнула Кортни и облегченно улыбнулась ему. – Ты помнишь несчастный случай?
– Нет, – признался он изумленно. – Поэтому я здесь? Несчастный случай?
– Автокатастрофа, – подтвердила она. – Как только тебя привезли в госпиталь, доктор Мартин, тот, что принимал Сару, узнал твое имя и сообщил Уилсону Ноллеру по телефону в машине. Ноллер ехал в Вашингтон, но немедленно повернул обратно, захватил меня из дома миссис Мейсон, и мы приехали прямо сюда. Ты был без сознания почти час и…
– Моя голова! – застонал Коннор. Туманы рассеивались, но сильно пульсирующая головная боль нарастала.
– Держу пари, у тебя самая сильная из всех головных болей, Коннор, мой мальчик, – посочувствовал Уилсон Ноллер. – Ты ударился головой о стекло, когда тот старик врезался в тебя. Полицейский сказал, что, если бы не ремень безопасности, ты был бы серьезно ранен.
– Серьезно по сравнению с чем? – попытался пошутить он.
Его голова болела так сильно, что хотелось кричать от боли, но у него и на это не было сил.
– О Коннор! Я так переживала! – Кортни не могла больше сдерживать слез.
– Коннор, – повторил он задумчиво. – Я? Кортни в ужасе посмотрела на Уилсона Ноллера. Адвокат резко втянул воздух.