Ящик был заполнен белым нижним бельем, совершенно одинаковым. В верхнем ящике находились носки, тоже одинаковые. Я закрыл их все и попрыгал обратно на кухню. Я чувствовал, как закрываются мои глаза, пока наблюдал за вьющимися, как грязная шаль, обрывками тумана вокруг огромных выступов Грейт-Киллс. Наконец послышался другой голос, мужской:
– Доктор Синдж.
– Доктор Грисман там? – спросил я. – Думаю, мне нужно поговорить именно с ним.
– Грисман? Грисман не доктор.
– Ветеринар. Какая разница?
– Грисман – болезнь.
– Болезнь? Какая болезнь?
– Кажется, вам следует сначала поговорить с Советом скорби, прежде чем мы приступим к нашей беседе.
– Я уже говорил с Советом скорби, – сообщил я и продиктовал ему тем не менее мой код доступа.
– Я соединю вас прямо с доктором Форментерой из Клиники для безнадежных пациентов. Не кладите трубку, пожалуйста.
– Не надо…
Снова ожидание. Из окна я видел, как поезд из автомобилей ползет по мосту. Казалось, что они ползут, но они, конечно, неслись со скоростью десять или пятнадцать миль в час. Я представил, как они соревнуются, пытаясь не заснуть.
Сменил меню на дисплее телефона и просмотрел:
УГРОЗА ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЯ НА ОСТРОВЕ НЬЮ-ЛОНГ
СТРЕЛЬБА В ПОДПОЛЬНОМ КЛУБЕ
МАЙЕР ТРЕБУЕТ СМЕНЫ ЗАКОНА О КЛОНИРОВАНИИ
Стрельба? Значит, я попал в полоску новостей? К несчастью, я платил только за заголовки и не имел доступа к самим статьям.
Я сосредоточился на заголовках, будто мог каким-то образом выжать из них больше информации пристальным взглядом, когда услышал голос в телефоне:
– Доктор Форментера. – Еще один парень. – Мистер Шапиро, думаю, вы уже слышали новости. Плохие новости. Печальные новости.
– Что? Вы имеете в виду… Грисмана?
– Точно, именно его. Сложная и особенная форма рака мозга. Уникальная для лучшего друга человека. Все дело в мозге собаки, верного, любящего биологического чуда, которое раковые клетки полагают лакомым блюдом. Я считаю, они любят собак так же сильно, как собаки любят нас. Конечно, моя теория еще не доказана. Вы слушаете?
– Да.
– Лекарства не существует. Пока не существует. Но это не означает, будто оно не появится. Я могу представить себе мир, и не в таком уж и далеком будущем, когда все болезни и человека, и собаки станут излечимыми. Вы слушаете?
– Да.
Сказать нечего. Всю жизнь я ожидал худшего, и вот наконец оно пришло. Рак. Я попытался представить себе жизнь без Гомер. И увидел только пустоту.
– Однако есть и хорошие новости, Шапиро. Ничего, если я буду называть вас Шапиро? Вы слушаете?
– Да.
– Хотите услышать хорошие новости?
– Конечно, – сказал я. – Кажется. – Пожалуйста, не кладите трубку.