Великий Боже! И когда это он превратился в грязного подглядывающего старикашку?
Смущенный неожиданным ходом своих мыслей, Алекс стоял под развесистыми ветвями и пытался сконцентрироваться на словах; Ангелины. Что-то насчет того, как близко к стволу нужно пилить, чтобы дерево не болело.
Не успел он задать хоть один разумный вопрос, который бы свидетельствовал, что" он живо следит за ходом ее рассуждений, а не вожделеет ее тела, как в доме зазвонил телефон. Получив отсрочку, Алекс направился к дому как раз в тот момент, когда миссис Джилли выглянула из двери.
– Сэнди, это тебя. Твой молодой человек. Колени Алекса свело. Угловатое лицо приняло такое стальное выражение, что не один молодой человек проглотил бы свой кадык.
– Если это Монкриф, Александра, скажи ему…
Но Сэнди уже умчалась; только длинные нот сверкнули в лучах заходящего осеннего солнца.
Сзади подошла Ангелина.
– Конечно, это не мое дело, – спокойно сказала она, – но если бы Сэнди была моей дочерью…
– Она не твоя дочь… – Он оборвал свою короткую отповедь еще до того, как заметил, что золотой блеск в ее глазах пропал, оставив пустоту. – Прости, не хотел обидеть, но Сэнди – моя проблема.
И тут же внутренне сжался, поняв, что Ангелина может уйти и не вернуться.
– Прекрасно. Но, надеюсь, ты сознаешь, какое счастье иметь такую проблему. Сэнди чудесный ребенок, Алекс, но даже самым хорошим девочкам нужно гораздо больше, чем некоторые отцы хотят им дать.
– Собираешься предложить свои услуги? – Еще одно слишком поздно оборванное замечание. Беда в том, что после развода ему пришлось занимать оборону во всем, что касается женщин.
– Сэнди – с радостью, если ей потребуется. Не тебе. – Демонстративно неторопливо она записала в блокноте имя и телефон, вырвала листок, затем сунула блокнот и шариковую ручку в карман комбинезона. С улыбкой, столь же неподдельной, как золотые часы за доллар, она протянула ему листок и холодно произнесла:
– Вот имя и телефон лучшего в городе садовника. Уверена, твои деревья будут в хороших руках. Как-нибудь увидимся, пока.
Алекс скомкал листок и сунул в карман рубашки, даже не взглянув на него.
– Ангелина, подожди! Постой! Прости меня. Я совсем не это хотел сказать. Просто я…
– Так я передам Гасу, что видела тебя? Он обычно звонит по выходным.
Чувствуя себя последним негодяем, Алекс смотрел, как она удаляется. Короткие ножки быстро переступали, грубая саржа, обтягивающая соблазнительно-круглые ягодицы, колебалась в такт шагам. Он проклинал себя за грубость и высокомерие. Увидев, как она рывком открыла дверцу своего фургона и наклонилась к зеркальцу бокового обзора, он обозвал себя грязным ублюдком.