Он опрокинул в себя рюмку и стал жевать стебелек спаржи. Борис не удержался:
— Теперь можешь всем сообщать: я ел спаржу! А то что ж ты за племенная аристократия, если спаржу не знаешь!
«Дагомея! Что мы вытворяли! Все с рук сходило! — загремело вдруг в голове вождя. — Дагомея! Что мы вытворяли!..»
— Филе судака нужно сложить в кастрюлю вместе с боровиками или шампиньонами, — рассказывала тем временем Елена Владимировна. — Потом солим, перчим, добавляем воду и сухое белое вино. Варим двадцать минут. Потом еще нужно сделать соус, поджарить хлеб, но это уже мелочи…
Ее слова долетали до Кофи, едва прорываясь сквозь грохот там-тамов: «Дагомея! Что мы вытворяли! Все с рук сходило! Дагомея! Что мы вытворяли!..»
— Кофи, ты что застыл, как истукан? — озаботилась Катя Кондратьева. — Узнал рецепт, и теперь кусок в горло не лезет?
Пытаясь заглушить рокот зловещих барабанов в собственных ушах, Кофи сообщил:
— А у нас цирковая кобыла ожеребилась. Я никогда лошадиных детей не видел. Удивительный у лошади ребенок.
Уже встает на ножки. Как только они его держат, такие тоненькие?
— Же-ребенок, — поправила Катя.
— Жеребенок, — послушно повторил Кофи. — И вообще. Я ведь могу экскурсию устроить! Приходите завтра. У нас там настоящий зоопарк. А, Кать?
— У меня завтра дежурство, забыл?
Жуткие барабаны отступали все дальше. Уже откуда-то из сумеречных глубин едва доносилось: «Дагомея! Что мы там вытворяли! И все нам с рук сходило!»
— А ты, Борька?
— Мы в Васнецовку на машине махнем, — со вздохом ответил за сына Василий Константинович. — На выходные.
Хоть как-то надо хозяйство поддерживать.
Пока старики не нашлись.
— И вы поедете, Елена Владимировна?
— Нет. Какой от меня там прок? Я сроду в деревне не жила. Ничего не знаю.
Ничего не умею. Это Василий у нас мужик от сохи… Я останусь. Чихиртму сварю.
— Что? — переспросили одновременно Катя и Кофи.
И не удержались от смеха.
— Чихиртму.
— Чихиртму? — переспросил Василий Константинович. — Ты нас, мать, часом не отравишь?
— Вы что! — возмутилась Елена Владимировна. — Это же вкуснейший из супов! Готовится из баранины, светлого виноградного уксуса и яичных желтков.
— Нет-нет, мам, мы — за, мы — не против, — замахал Борис руками, как крыльями. — Чухерму так чухерму.
— Да не чухерму, а чихиртму!
Кофи ткнул друга локтем в ребра:
— Ну, ты сегодня прямо как нерусский!
Все засмеялись. Тягостное молчание рассеивалось. Когда допили бутылку, появилась и надежда. А вдруг они завтра приедут, а старики живы-невредимы? Сидят и чай пьют. И сына с внучком встречают.
— Может, еще одну откроем? — равнодушно, как постороннее лицо, поинтересовался Борис.