— Я вижу, вы так и не привыкли к морской качке? — с издёвкой осведомился Ойба. — Имейте в виду, Риксус: как только мы войдем в территориальные воды империи, подобная слабость может стоить вам головы. Если вы хотя бы плюнете за борт, вас не защитит даже дипломатический статус. Осквернение священных вод — одно из самых страшных преступлений в империи. Другое дело, если бы вы приняли нашу веру… Вы, кстати, ещё не передумали?
— Скоро? — повернув бледное лицо, страдальчески спросил Риксус.
— Завтрак?! — издеваясь, переспросил барон.
— У-у-у-а! — тут же отреагировал грайворец утробным рыком и снова свесил голову за борт.
Ойба с нескрываемым удовольствием наблюдал за мучениями неверного. Всякий раз, когда барону удавалось его унизить, он испытывал чувство полного удовлетворения.
— Когда же это, наконец, закончится? — подняв голову, тяжело дыша, простонал Риксус.
— На ваше счастье, совсем скоро. Видите огни на горизонте?
— Это уже империя? — с надеждой спросил Риксус.
— Не совсем — это острова Крови, или как вы их называете — острова Скорби.
— Да-да, я знаю, — кивнул архивариус, утираясь носовым платком. — Когда Многоликий сражался с тёмными силами, несколько капель его огненной крови упали в море и, застыв, превратились в цепочку островов у побережья. С тех пор эти острова — своеобразная граница империи, пересекать которую людям другой веры запрещено. Правильно?
— Почти, — поджал губы Ойба. — Для неверного вы неплохо разбираетесь в нашей религии.
— Значит мы причалим на каком-нибудь из островов?
— Нет, мы пойдём в саму империю. Не беспокойтесь, — скривился в усмешке барон, заметив, как позеленел Риксус, — от островов до побережья не более пяти лиг. Правда, это займёт некоторое время: проходы между островами изобилуют мелями и подводными скалами. Но для этого существуют лоцманы…
— А как же…
— Запрет? Видите ли, любой неверный, ступив на землю империи, сразу становится рабом, следовательно, священный запрет не нарушается, — безмятежно пояснил Ойба.
Риксус в изумлении открыл рот:
— Вы хотите сказать… — потрясенно произнёс он.
Барон насмешливо смотрел на него, наслаждаясь произведенным эффектом.
— К сожалению, Риксус, хорошего раба из вас не получится — у вас слишком слабое здоровье. Поэтому до окончания расследования вы останетесь на корабле. А потом мы с вами снова отправимся в путь — на этот раз прямиком на остров Тэнн. Так что, придётся вам привыкать к морской жизни.
— Я умру, — обречённо заключил грайворец. — Я этого не выдержу…
— Что ж, в таком случае, может быть, на родине вам поставят памятник. Преодолеть тяжкие испытания, после чего отдать жизнь за отечество — подвиг достойный самой высокой оценки!