Он ткнул пальцем в сторону иллюстрации из книги «Хортон слышит вас». Проследив за его жестом, Пирс увидел, что на рисунке была представлена сцена суда над добряком Хортоном, устроенного злыми обитателями джунглей. Под рисунком была подпись: От дерева к дереву в джунглях новость быстро идет. И если слон говорит с пылинкой, значит он — идиот.
— И я просто помогаю тебе заключить эту выгодную сделку, Эйнштейн. Ты понял? Тебе надо вернуться в мир реальности. И не стоит рассчитывать, что те же производители кремниевых микросхем будут покорно сидеть и ждать, когда ты перекроешь им кислород. Будь очень осторожен с ними.
Пирс чуть не рассмеялся, услышав из уст Зеллера столь патетическое заявление.
— Значит, мне надо поберечься? Парень, ну это класс! Спасибо, дорогой Коуди, что устроил мне такую выгодную сделку.
— Не стоит благодарности.
— А что же ты получишь за свой благородный поступок?
— Я-то? Денежки, и немало.
Пирс кивнул. Деньги. Главная мотивация всех человеческих поступков. И главный символ жизненного успеха.
— А что в принципе должно случиться? — спокойно спросил он. — Если я соглашусь на сделку, что должно произойти?
Прежде чем заговорить, Зеллер несколько секунд обдумывал ответ.
— Ты помнишь историю о том, как один инженер изобрел такую прочную резину, что она практически не истиралась? Настоящее чудо. Но при попытке внедрить свое изобретение он столкнулся с трудностями.
— Ну да, он продал свое открытие компании по производству шин, и мир вскоре должен был получить вечные колеса.
— Вот именно. Причем имя компании рассказчики всякий раз меняют. Но конец у этой истории всегда один. Фирма, купившая патент, заперла его в сейф.
— А мир так и не увидел вечных шин.
— Они не стали выпускать такие шины, поскольку тогда им пришлось бы рано или поздно остановить производство и добровольно обречь себя на банкротство. Именно так, Эйнштейн, и устроен наш мир. А теперь разреши спросить, почему ты решил, что это всего лишь история? И почему бы ей ни случиться на самом деле?
Пирс кивнул.
— Значит, они хотят похоронить «Протей». И никакие лицензии им не нужны. Он просто никогда не появится на свет, и люди о нем не узнают.
— А тебе известно, что фармацевтическим фирмам для получения официального разрешения и выпуска на рынок всего одного нового препарата приходится тратить огромные средства на создание, изучение и опробование многих десятков лекарственных средств, не пошедших в производство? Ты хоть представляешь, во что это обходится? Это, Генри, огромная и безжалостная машина, которую тебе не под силу затормозить. Тебе просто не позволят. — И, театрально взмахнув рукой, Зеллер хлопнул ладонью по ручке кресла, после чего в лаборатории воцарилась долгая пауза.