— Гарри, а я думал, ты в больнице или что-то в этом роде, — отозвался тот.
— Вот решил заскочить по дороге. Только я не ожидал увидеть здесь цирк. Неужели вам, ребята, больше нечем заняться?
— Эй, послушай, я в этой собачьей свадьбе не участвую.
— Как ты сказал?
— Я про телерепортеров. Именно так именуют эту шайку. А ты что тут делаешь? Не думал, что тебя так рано выпустят.
— Я сбежал. Может, сядешь ко мне в машину, проедемся немного? — предложил Босх. Затем прибавил, указывая на телерепортеров: — А то они увидят меня, кинутся и нас затопчут.
Бреммер обошел вокруг и сел в машину. Босх поехал по дорожке, ведущей в западную часть кладбища. Он остановился в тени раскидистого дуба, откуда был виден Мемориал ветеранов Вьетнама. Вокруг стенки кружили какие-то люди, преимущественно мужчины, в основном одинокие. Все они безмолвно пялились на черный камень. Пара человек были в старой солдатской форме с отрезанными рукавами.
— Ты видел газеты или телесообщения по поводу твоего дела? — спросил Бреммер.
— Еще нет. Но я знаю, какую версию должны были обнародовать.
— И что ты на это скажешь?
— Бред сивой кобылы. Большая часть по крайней мере.
— Можешь мне что-то рассказать?
— Нет, если все это потом ударит по мне же.
Бреммер кивнул. Они достаточно давно знали друг друга. Босху не требовалось выпрашивать обещаний, а Бреммеру не требовалось мысленно повторять различия между частной беседой не для протокола, заявлениями, которые подкреплены фактами, и комментариями без права ссылки на источник. Они испытывали друг к другу доверие, основанное на предшествующем опыте.
— Тебе имеет смысл обратить внимание на три вещи, — сказал Босх. — Никто не поинтересовался Льюисом и Кларком. Они не участвовали вместе со мной в слежке за преступниками и за хранилищем. Они работали на Ирвинга, на СВР. Так что, как только ты это установишь, нагони страху на должностных лиц, пусть объяснят, что те двое там делали.
— И что же они там делали?
— Это тебе придется выяснить у кого-то еще. Я знаю, у тебя есть и другие источники в нашей конторе.
Бреммер заносил информацию в длинный блокнот на пружинках, из тех, что всегда выдают репортера. Записывая, он то и дело кивал.
— Во-вторых, выясни насчет погребения Рурка. Оно, вероятно, состоится где-нибудь за пределами штата. В каком-нибудь месте, достаточно удаленном, чтобы здешние массмедиа не озаботились кого-нибудь посылать для освещения этого события. Но ты все равно кого-нибудь пошли. Кого-нибудь с фотоаппаратом. Этот твой человек, вероятно, окажется там в гордом одиночестве. Это должно навести тебя на кое-какие мысли.