Она наклонилась и взяла малышку на руки. Девочка загукала и повертелась, поудобнее устраиваясь.
— Сразу после рождения Мэдди… Я думала, что придется отдать ее в приют. У меня не было ничего. Ни семьи, ни работы. Ни даже места, где можно жить с ребенком. Мне приходилось просить у друзей на кусок хлеба. — Шелби помолчала, справляясь с эмоциями, а потом продолжила:
— Отец Кейт тогда еще был жив, но уже болел, так что Кейт таскала для нас еду и помогала ремонтировать старый коттедж, чтобы у нас был свой угол. Она даже сидела с малышкой, отпуская меня подрабатывать. — Шелби нежно поцеловала девочку в лоб. — А если бы мне пришлось отказаться от Мэдди сразу после того, как я потеряла ее отца… я бы не смогла жить дальше. Это точно. Так что я обязана Кейт всем, что имею.
Чейз не находил слов — эти два образа Кейт никак не сочетались друг с другом.
— И я не собираюсь снова выспрашивать у Кейт, что же случилось десять лет назад, — нахмурившись, добавила Шелби. — В конце концов истина выйдет наружу. Так всегда бывает.
Чейз кивнул. Однако он не был уверен, что так уж мечтает узнать всю правду. Некоторым тайнам лучше оставаться нераскрытыми.
В доме вдруг стало очень душно, и Чейз захотел глотнуть свежего воздуха, прочистить мозги.
Он поблагодарил Шелби за гостеприимство и вышел из дома. Он желал остаться один и постараться вернуть душе хоть немного покоя.
Кейт спрыгнула с древней дребезжащей газонокосилки и стряхнула прилипшие к лезвиям травинки и листья. Потом положила руку на поясницу и с усилием распрямилась. День был не по-весеннему жаркий, и она ощущала, как пот струится по спине и груди.
Вытерев лоб, Кейт взглянула в сторону дома и заметила какое-то движение на веранде. В замешательстве она присмотрелась и разглядела машину Чейза, припаркованную в тени крыльца.
Он уже приехал. Прищурив глаза, Кейт поискала его. Рановато, правда, но пора бы выяснить отношения между ними.
Наконец Кейт разглядела Чейза. Он ходил туда-сюда по веранде и был так хорош, что все встречные женщины должны были влюбляться в него с первого взгляда. У нее самой от одного его вида уже колени подгибаются.
Впрочем, так было всегда. Он ослепил ее, когда Кейт была еще девочкой. Она приходила в восторг просто от его взгляда. А уж когда он начал окутывать ее нежными путами страстных слов и искусных прикосновений — пропала совсем.
Кейт сглотнула, чтобы смягчить внезапно пересохшее — и отнюдь не от жары — горло, и глубоко вздохнула. Она хорошо помнила себя тогда — скромная, стеснительная девочка, которой не хватало духу добиваться желаемого. Слишком сильно боящаяся скандала, чтобы поступать так, как хотела.