— …Даже если вы заблудились, я счастлив, что в поисках верной дороги вы заглянули ко мне!
Я вздрогнула от неожиданности. Слева от высоких кленов ко мне приближался… принц. В шелковых — на восточный манер — шальварах, с голым загорелым торсом, с пушистыми усами «скобкой». Высокий и широкоплечий, двигаясь легко и изящно, он был неестественно красив — в этой садоводческой Петровке, за этим нелепым высоким забором, хозяин этого эклектичного дома.
— Я вчера была здесь на пожаре.
Пришла выразить сожаление… Мы все хотели помочь, но нам не дали. Я — ваша соседка.
— И хорошо, что вам не дали… Этого еще не хватало — чтобы такая девушка…
— Света.
— …чтобы такая девушка, как вы, Света, носилась с ведрами возле моего скромного дома.
Он буравил меня своими красивыми глазами. И от этой привычной ситуации сразу стало легко и свободно.
— Дом у вас, как выясняется при ближайшем рассмотрении, действительно скромный.
Мы шли по песчаной тропинке мимо роскошно цветущих цикламеном полиантовых роз к крыльцу.
— Чтобы не разочаровывать вас окончательно, придется выпить с вами кофе в доме. Хотя летом лично я предпочитаю беседку.
Просторная беседка, увитая девичьим виноградом и клематисами, мелькнула слева от дома. Там же поблескивал искусственный пруд. Не пожарный водоем, как уверяли вчера все за забором, а изящный рукотворный пруд — с плакучей ивой, полоской живучки у самой воды, с парковыми скульптурами по берегам. Эта усадьба так разительно отличалась от соседских, всего в десятке метров — с грядками, подсолнухами, картофельными бороздами. Мне захотелось задержать шаг, подольше постоять в этом прекрасном маленьком парке, но Борис уже ступил на крыльцо и протягивал мне руку.
***
Если усадьба Бориса являла собой разительный контраст с соседскими участками за заборами из сетки-"рабицы", то внешний вид его дома совершенно не соответствовал тому, что оказалось внутри.
Внутри дом неожиданно оказался просторным и красивым. Огромный холл был обшит панелями из серого клена, напротив изразцового камина уходила на второй этаж легкая винтовая лестница. В больших вазах стояли свежие цветы. Не похоже было, что здесь жил одинокий мужчина. Однако и «женского следа» тоже не наблюдалось.
Мы пили кофе с коньяком и болтали так, будто были давно знакомы. Борис закончил Техноложку («химик», как пошутил он), успел поработать на советском заводе, посидеть на 120 рэ. Потом начались кооперативы, и он рискнул.
И вот — дорос до собственной фирмы.
В общем, дела идут, контора пишет.
— А почему же вы все-таки запрещаете охранникам пускать кого-либо к вам в усадьбу? Ведь вчера чуть дом не сгорел…