— А пошел ты!… — только и смог вымолвить я, встал и пошел к выходу, бросив напоследок:
— Какой же ты…
Выйти я не успел — пока проталкивался между Скрипкой и Повзло, удивленно смотревших на меня и не спешивших уступить дорогу, раздался голос Спозаранника:
— Погоди, Максим.
Я замер от удивления: мало того, что Глеб — впервые на моей памяти! — назвал меня по имени, без отчества, так это еще и было произнесено с неподдельным сочувствием.
Теперь уже все уставились на Спозаранника. И удивления на лицах присутствующих было даже побольше, чем у меня. Таким тоном Глеб не разговаривал никогда! Бывало, орал (такое случалось всего раз, да и то я знал об этом лишь по рассказам других), иногда смущался, но чтобы сочувствие…
— Я встретил сегодня Кононова на пороге Агентства около десяти часов, — уже обычным своим тоном сообщил Глеб, — и могу с уверенностью сказать, что спиртным от него не пахло. В половине одиннадцатого я лично приказал ему ехать в порт. Во сколько он упал под поезд?
— В десять сорок пять, — начиная что-то понимать, ответил Обнорский.
— Мне думается, что даже с талантами Кононова, — сухо заметил Спозаранник, — напиться до потери сознания за пятнадцать минут довольно сложно.
— А мне менты сказали… — отводя глаза, произнес Обнорский.
— Ага, — усмехнулся Повзло, — а то ты ментовских начальников не знаешь!
Они, бывает, такого наговорят…
— Ладно, Максим, прости за наезд.
Я был не прав. — Обнорский встал и протянул руку. Поколебавшись, я пожал ее. — Ну все, конфликт замяли. Присаживайтесь, будем разбираться.
Через несколько минут, когда была восстановлена хронология событий — во сколько я пришел в Агентство, во сколько вышел, во сколько попал под поезд, где был после (я честно признался, что зашел в кафе), — Обнорский достал из сейфа дорогущий представительский коньяк и налил мне треть фужера. Я не стал изображать кокетничающую институтку и выпил коньяк залпом. После этого я попытался внятно и без эмоций рассказать о происшедшем на станции. У меня почти получилось.
— Насколько я могу понять, — осторожно сказал Повзло, — там действительно было много народу, и тебя могли столкнуть неспециально.
— Да какое там «неспециально», — передразнил я, — я же говорю: было два толчка! Сначала под колени, чтобы лишить равновесия, а потом в спину!
— А вот с одним моим знакомым была такая история, — встрял Скрипка. — Он два раза падал на рельсы перед электричкой и оба раза успевал откатиться. А потом всем говорил, что его хотели убить и сталкивали специально. Милиция заводила дело, но никого не могла найти. А в третий раз он упал прямо под колеса и откатиться уже не успел.