Да защитит тебя Афина, Пирр Эврипонтид. Все так же верный тебе,
Львенок».
Раздался осторожный стук. Дверь приотворилась, в оружейную бесшумно ступил стройный юноша с лицом, еще не остывшим от яростного жара горна. Кроме крутых плеч и бугрившихся мускулами рук ничто не выдавало в нем кузнеца: взгляд его был задумчивым, если не сказать — отрешенным, лицо удивляло изяществом черт, а осанка — благородством.
— Приветствую тебя, Леонтиск, сын Никистрата, — вежливо поклонился вошедший.
— Привет, Каллик! Давненько я тебя не видел, клянусь Меднодомной! — Леонтиск вскочил с табурета, дружески хлопнул юношу по каменному плечу.
— Два года, с твоего прошлого приезда. А в этот раз, четвертого дня, когда ты только прибыл, отец отправлял меня по делам в Мегару. Потому меня не было, когда ты заходил к нам, — Каллик виновато улыбнулся.
— Я рад тебя видеть, клянусь богами! Ты так возмужал! Кузница сделала из тебя настоящего мужчину. Сколько тебе сейчас? Семнадцать, шестнадцать?
— Уже почти восемнадцать.
— Боги! А мне, значит, двадцать один! А ведь недавно совсем было как тебе сейчас! Как бегут года, как быстро мы старимся!
Леонтиску удалось-таки вызвать улыбку на флегматичном лице парня. Сыну стратега было неловко, что он заставляет этого юношу отрываться от любимого ремесла, ехать неведомо куда по делам, его абсолютно не касающимся. Каллик, однако, ни полунамеком не высказал неудовольствия, даже если испытывал его, и сразу перешел к делу:
— Отец сказал, что я должен сделать. Сейчас на кухне готовят продуктовую суму, а Клитарх и Аэроп (Леонтиск вспомнил, что это имя среднего сына Менапия) пошли за вторым конем. Я отправлюсь немедленно, как все будет готово.
— Спасибо тебе, Каллик. Клянусь, я не забуду твоей помощи.
— Тебе действительно не за что меня благодарить. Я так давно мечтал побывать в Спарте, увидеть этот город великих воинов и древней славы…
— Вот как? — Леонтиска удивили не столько слова, сколько выражение сдержанного восторга, с каким они были произнесены. Про себя он подумал: «Ну и дуб же этот Менапий, считающий, что его первенец ничем не интересуется! Как он сказал? „Только ест, спит, да в кузне работает“? Н-д-а!»
— Скажи, Леонтиск, это правда, что Спарта — единственный из всех городов, не окруженный стеной? — продолжал Каллик.
— Истинная! Лакедемоняне говорят, что их город защищают люди, а не стены. Более того, Спарта — единственный из городов, в котором с основания не ступала нога захватчика, даже сейчас, когда всем правят македонцы и римляне.
Увидев, что его молодой собеседник слегка шокирован последней крамольной фразой, Леонтиск добавил: