Исад внезапно сменил тактику: сбросил темп, начал оставлять «дыры» в защите, дразнить: успеешь — не успеешь? Опасная игра, но иногда оправданная. Увлекшись выигрышной, как ему кажется, атакой, противник забывает о защите и налетает на неожиданный контрудар. В этой игре побеждает быстрейший. Авоэ, попробуем! Ты выбрал неудачного партнера для такой игры, малыш!
«Нырнув» в длинный выпад, Полиад на всякий случай напружинил переднюю ногу, чтобы в случае чего немедленно отпрыгнуть назад. Достал! Нет!!! Неуловимым движением Исад волчком крутанулся, уходя от удара, и, в свою очередь, нанося с разворота стремительный, свистящий косой. Назад не успеть. Вниз! Неловко вывернув ногу, Полиад склонился к самой земле, почти упал, но ушел от удара. Сердце заколотилось. Вскочил на колено, выставив меч, едва выдержал мощный рубящий сверху, зашатался. «Все, конец!» — подумал с сожаленьем за миг до того, как деревянное острие с силой ударило под ключицу и опрокинуло на спину. Утоптанная до железного звона земля больно ударила по копчику и лопаткам, по хитону на груди поползла липкая теплота. Синее, в белых мазках, небо закружилось перед глазами.
Прежде, чем подняться под залп насмешливых глаз, Полиад с облегчением подумал, что есть свои плюсы в том, что старый мастер Фрикс больше не выходит из дому.
— А Пирр с Леотихидом так ненавидели один другого, что устроители игр старались не ставить их друг против друга, опасаясь вызвать гнев одного из царей, если его сыну будет нанесено увечье. Говорят, что существовало прямое распоряжение царя Агида, запрещающее этим двоим встречаться в поединке. Этот приказ был якобы издан им после пресловутого суда Арея, когда решилось, в какой мне быть эноматии. Не знаю, существовало ли такое распоряжение на самом деле, вслух об этом не принято было говорить. Леотихид был очень уязвлен поражением, и ненависть его постоянно подогревалась тем, что даже при равных заслугах Пирр как законный сын царя и престолонаследник всегда получал почестей больше, нежели он, в лучшем случае второй сын, а в худшем — бастард.
— Да, ему не позавидуешь, — сочувственно произнесла Эльпиника.
Леонтиск поморщился.
— Жалеешь Агиада? Не стоит, он свое взял. И продолжает брать уже чужое. Не удивлюсь, если нынешние события во многом… — увидев гримаску на лице девушки, сын стратега прервался, вздохнул и без всякого перехода продолжил рассказ:
— Когда мне, как и моим товарищам по агеле исполнилось тринадцать, мы стали «ястребами». В агеле это возраст, когда учеников начинают обучать движению и приемам боя в тесно сомкнутом строю — знаменитой спартанской фаланге.