— Мы здесь живем уже несколько лет, — заговорила Герда, отвечая на вопрос, который Элисон задавала Сандре.
— Как хорошо, — отозвалась Элисон.
— Да. Как хорошо, — повторила Герда с расстановкой.
— А где вы жили раньше?
— В Европе. Девять фантастических лет в Париже, а до этого — в Осло, где я и родилась.
— Я тоже люблю Париж, — вставила Элисон.
— Да что вы? Вот удивительно. Обычно американцы его не любят.
— Почему?
— Они признают, что город красив, еда восхитительна, но им не нравятся французы. — Герда помолчала, водя кончиком языка по губам. — И наоборот. Французы, со своей стороны, тоже не в восторге от американцев. С тех пор, как де Голль возродил французский национализм, скрытая прежде неприязнь к американцам прорвалась наружу. Все это происходило на моих глазах. — Герда явно была горда, тем, что ей довелось стать свидетелем исторических событий. Склонившись над столом, она налила себе чашку кофе
— без молока, без сахара. — Но, с другой стороны, я понимаю, почему вам понравился Париж. Вы красивая женщина, а французы так галантны. — Герда сделала глоток из чашки и улыбнулась. — Кофе удался, — заключила она.
— Вы познакомились с Сандрой там? — поинтересовалась Элисон.
— Нет, она американка. Никогда в Европе не была. — Герда взглянула на подругу, ответившую ей еле заметным кивком головы. — Мы познакомились в Нью-Йорке, вскоре после моего приезда сюда. До этого она жила с мужчиной, который ужасно с ней обращался. — Герда матерински похлопала Сандру по коленке. — Я убедила ее избавиться от него. Она послушалась. А после переехала ко мне и теперь я забочусь о ней. — Герда и Сандра обменялись загадочными полуулыбками.
Элисон потягивала кофе, внимательно наблюдая за ними и пытаясь разгадать зловещий смысл этих слов и причину их неестественной привязанности друг к другу.
— Мужчины — садисты! — прокричала Герда с яростью.
Чуть не поперхнувшись от неожиданности, Эдисон возразила:
— Вы чересчур обобщаете. Мои знакомые мужчины, в большинстве своем — добрые и милые люди.
Глаза Герды сузились, неясная улыбка заиграла на ее губах.
— Понятно, — сказала она. — Тот джентльмен в коричневой спортивной куртке, что ушел от вас вчера утром, он ваш любовник?
Элисон недоумевающе взглянула на нее.
— Он ваш любовник? — повторила Герда свой вопрос.
— Да.
Герда медленно потягивала кофе, не сводя с Элисон глаз, затем поставила чашку и скрестила руки на груди.
— Похоже, он недурен в постели.
— А это уж не ваше дело, — вспылила Элисон. Герда потупила глазки, изображая раскаяние.
— Пожалуйста, еще раз простите меня. Я сама человек очень откровенный и, увы, порой забываю об элементарных правилах приличия. — Она посмотрела на Сандру и улыбнулась, непослушные губы растянулись в странной гримасе. — Видите ли, мы с Сандрой ничего не скрываем друг от друга, и это уже вошло в привычку.