«Ну вот, только этого не хватало, — подумал Иоганн. — Влипнуть из-за того, что кого-нибудь тут ухлопают. Хотя это было бы и занятно и до некоторой степени полезно: всетаки одной сволочью меньше». Но — увы! — он не имел права на такое удовольствие. И как ни противны были Иоганну пьяная заносчивость, высокомерная чванливость уверенного в своей безнаказанности эсэсовца, как ни отвратителен был сам Генрих, пришлось все же взять на себя роль миротворца.
— Ба! Генрих! Откуда ты свалился, черт возьми?! — воскликнул он с энтузиазмом и сделал руками такое движение, будто раскрывал объятия. Правда, при всем этом Иоганн не сумел придать лицу выражения восторга или хотя бы приветливости. Глаза его были презрительно холодны.
Генрих вздрогнул. Его пьяное злое лицо стало вдруг жалким.
— Это ты, Иоганн? — растерянно и изумленно спросил он. — Ну, знаешь, потрясен! Такая встреча... — Сияя улыбкой, обошел Лансдорфа, будто на его пути был не человек, а стул, схватил руку Вайса, притянул к себе. Обнял. Торжественно объявил сопровождавшим его людям: — Господа! Рекомендую: мой лучший друг Иоганн Вайс. — Почтительно представился Ангелике, фон Зальцу, Штейнглицу и Лансдорфу: — Имею честь — Генрих Шварцкопф. — Склонил голову, щелкнул каблуками, сказал извиняющимся тоном: — Если мое поведение было неучтивым, готов наложить на себя любое взыскание.
— Герр гауптштурмфюрер, вы всегда и всюду действуете столь решительно? — осведомилась Ангелика. — Или только...
— Ради бога, простите, — пробормотал Генрих и обратился к Лансдорфу: — И вы тоже, господин Лансдорф. — Добавил значительно: — Мы с вами встречались в Берлине, у рейхсфюрера, если вы соизволите вспомнить. — Указывая глазами на Вайса, добавил: — Я тогда еще спрашивал вас о моем друге.
«Значит, Генрих не полностью оскотинился, если говорил обо мне с Лансдорфом, — подумал Иоганн. — Ну что ж, ради пользы дела надо восстанавливать отношения».
Положив руку на плечао Шварцкопфа, он сказал, улыбаясь:
— Мы с Генрихом давние приятели.
— В сущности, — любезно сказал Генрих, глядя в глаза Лансдорфу, — я ваш гость. — И спросил уже официальным тоном: — Вы получили депешу из Берлина?
— Да, — сухо ответил Лансдорф, — получил.
— Так вот, этот особоуполномоченный рейхсфюрера — я. — И Генрих еще раз поклонился, но на сей раз более сдержанно, со строгим достоинством.
— Я к вашим услугам, — сказал Лансдорф.
— Отлично! В таком случае попросим прощения у дамы. — Пожал сокрушенно плечами: — Служба. — Обернулся к Вайсу: — Тебе тоже придется покинуть приятное общество — по тем же причинам, что и нам с господином Лансдорфом.