— Пойдем, пора закругляться.
Возникшее вдруг ощущение показалось Анатолию настолько необычным, что он замер, предостерегающе подняв вверх руку. Влажная кожа ощутила едва ощутимое движение воздуха. Капитан взглянул на факел, пламя едва заметно колебалось.
— А ну-ка? — Давыдов резво прошлепал в конец коридора. Проход загораживали камни и балки, но пройти было можно. Из-под груды камня виднелся расплющенный медный наруч, заканчивавшийся скрюченной кистью, сжимающей обломок короткого меча. Внезапно возникшая впереди кладка оказалась не тупиком, а всего лишь поворотом, за изгибом которого вдруг ослепительно вспыхнул солнечный свет. Коридор оканчивался крохотной террасой, вырубленной в толще скальной породы. Древний архитектор сделал все, чтобы снаружи она выглядела как обычная расщелина. Давыдов подошел и улегся грудью на камень, игравший роль парапета. Камень был приятно теплым. Внизу всеми оттенками бирюзового и зеленого переливалась водная гладь. Капитан вздохнул полной грудью, рядом тяжело привалился Ленька. Возвращаться в жутковатое подземелье не хотелось, при мысли об этом по спине бегали неприятные мурашки. Давыдов повернулся и прислонился к теплому камню окоченевшей «хвостовой частью». Парнишка довольно щурился.
— Да, такое не каждый — год находят. Тут работы по изучению и все такое на десятилетия…
— Может, прихватим что-нибудь? Как доказательство. Ну, что мы все это не придумали, а, дядь Толь?
— Какой я тебе дядя? Зови просто по имени. А взять что-нибудь, пожалуй, можно.
Коридор с мумиями они прошли, стараясь не задерживаться. Ленька потянулся было за мечом, зажатым в руке воина умершего под завалом.
— Не нужно, — остановил его Давыдов. Что-то в душе требовало соблюдения уважения к воину, погибшему в бою. — Берем шлем, — он поднял часть катафракты, — и вот это.
Капитан поднял римское копье с длинным металлическим стержнем наконечника.
— Пока хватит.
На обратном пути Анатолий старался запоминать подробности увиденного. В зале с колоннами капитан сделал знак остановиться.
— Быстро смотрим, что в другом коридоре, и возвращаемся.
Посреди возвышения он обнаружил мраморный стол беспорядочно заваленный какими-то предметами. Капитан подошел ближе и осветил столешницу.
— А вот это уже интересно. Знаешь, что это? — он подобрал какую-то трубку и протянул ее напарнику.
— Жезл что ли?
— Не-а, это, если можно так выразиться, послание. Они писали на свинцовых пластинах, раскатанных в подобие фольги.
— А я читал, что на вощеных пластинах. А законы и указы…
— …Они выбивали на мраморных стелах… Прихвачу еще и это, — Давыдов засунул «письмо» за ремень, на столе оказалось еще несколько «свитков», капитан подобрал все.