— Никто не хочет, для того ты туда и поставлен.
— Так, я это…
— Что?
— Ну, я им говорю, вы че, чурбаны, нюх потеряли? Не знаете кто рынок держит? А они мне — мы теперь держим! Да за такой базар я, блин… ва-аще… Ну и, типа, не подрассчитал, значит.
— Что ты не подрассчитал, дятел?
— Ну это, того, значит.
— Да ни хрена это не значит. Тебе что велено делать с теми кто не отстегивает?
— Ну, типа, опускать.
— Как опускать?
— Врача санитарного на них напускать.
— И что?
— Так они его послали.
— И что ты должен тогда делать?
— Ну это, ментам сдать.
— И чего же ты не сдал? Может их там не было?
— Были, — рассказчик болезненно потер спину, — суки. С дубинками и браслетами.
— Так что ж ты им не пожаловался?
— Да че я в натуре, с татарвой не разберусь? Они ж по жизни лохи…
— Разобрался? Это тебя лохи так уделали?
— Ну, типа, ничья. Есть у них там бригада. Они сначала в фургоне сидели, откуда дыни продавали, а потом, когда мы с Лехой их кассира прижали, выскочили. Сначала мы им, а потом менты подоспели. Так что счет один-один.
— Ничья-я-я? Я кого из каталажки вытаскивал? Ты что, щенок, думаешь, мне по кайфу перед Хмарой прогибаться? Ах, отпустите бедного мальчика, он исправится. Этот ментяра спит и видит, как меня ловчее за задницу ухватить. А ты и рад стараться. Ты кто?
— Ну, типа, смотрящий.
— Ты мне не по фене, которой все одно не знаешь, а нормальным человеческим языком отвечай. Кто ты такой?
— Это-о а… Помощник, типа, директора рынка.
— Так какого рожна ты лезешь колотушками махать? Все в супермены метишь, видика насмотрелся, Сталлоне хренов!
— А че? Пацанам, типа, можно, а мне нет?
— У них своя работа, у тебя своя. Что хоть за татары, с Семисотки?
— Свои, местные. Я справки навел.
Это вмешался в разговор Макс, выполнявший при мэре функции начальника контрразведки.
— Кто главный? — хозяин катера пытливо уставился в его лицо.
— Дедок из Ласточкина гнезда.
— Откуда?
— Ну, дом у него на горе, под Ласточкино Гнездо сделан. Он у них всем заправляет. А сейчас откуда-то к нему бригада подкатила. Они все пытаются в силу войти. До сих пор себя тихо вели.
— Займись.
— Понял.
— В смысле, пока только посмотри, больше ничего.
Если что найдешь — скормим эту «золотую орду» Хмаре
и его «техасским рейнджерам». Если не выйдет, будем
думать. Что по пансионату? Удалось пристроить наших?
— Не берут! Не взяли ни в охрану, ни в бармены, ни в обслугу. У них там отбор, как в СССР в погранвойска. Как рентгеном светят каждого, кто приходит устраиваться, и крыша у них серьезная.
— Спецура?
— Пока не скажу, но похоже.
— Вот и разберись! Мы тебя из органов зачем взяли? Так не местная ментура?