— Теперь точно все сходится. Они. Шестая группа.
Давыдов подошел к катеру и стал его рассматривать.
— Анатолий, подойди, — попросил спецназовец слабеющим голосом.
Давыдов склонился над Прокофьевым.
— Тебе отсюда нужно уходить.
— Доставим тебя в госпиталь…
— Слушай внимательно, — перебил его умирающий. — Там знают, кто ты.
— Где?
— Мое начальство, они знают, кто ты и откуда. Тебя будут пасти… На юг тебе нельзя, возле твоей части тебя ждут. Там ты не прорвешься, ищи другой путь. И еще, на катере был радиомаяк. Если наши успели его включить перед смертью, сейчас сюда… приедут контролеры. И если они узнают, что ты здесь был… Тебя легко выследят. Пойди посмотри под приборной доской…
Давыдов бросился в катер. Расшвыривая наваленное на палубе барахло, пробрался в рубку и встал на колени, пытаясь заглянуть под приборную доску. Рядом с каким-то переключателем горел оранжевый светодиод. Давыдов щелкнул тумблером. Огонек погас.
— Ну что? — прохрипел Петр, когда капитан вернулся.
— Они знают, — процедил Давыдов.
— Ты его выключил?
Анатолий кивнул.
— Включи и отправь катер отсюда к чертовой матери! Вместе с этими. Быстро!
Прокофьев сказал это таким голосом, что Давыдов и старик бегом бросились выполнять распоряжение. Перетащив тела на катер, посадили их на скамейки у бортов. Убитого выстрелом в голову пришлось затолкать в рубку. Оружие преступников тоже отнесли на катер. Яков Степанович сгонял в дом, вернулся и легко, будто не чувствовал боли в простреленной руке, спрыгнул в катер.
— Теперь не мешай, — заявил он Давыдову. — Тут работа для моряка, а не для летчика.
— Я не летчик.
— Все одно, лезь на причал! Без тебя управлюсь. Возьми в бане ведро, замой тут все. — Старик отвязал швартовы своей лодки и прицепил ее к катеру. — Ждите меня, скоро вернусь. Не паникуйте и Петра берегите. Алена — врач, знает, что делать. Я скоро.
И катер с лодкой на буксире отошел от причала, оставляя за собой широкую вспененную дугу. Журавлев держал курс на юг. Укрепив штурвал в нужном положении, он пробрался на корму и откинул крышку двигательного отсека. С конструкцией двигателя и системой подачи топлива бывший моряк освоился минут через десять…
Давыдов сидел у постели умирающего. Лицо Прокофьева покрылось крупными каплями пота. От ужасной боли он кусал губы, но еще пытался шутить. Женьку в комнату не пускали. Дождавшись, пока девушка выйдет, чтобы привести себя в порядок, спецназовец поманил Анатолия. Капитан, ловя звуки слабеющего голоса, склонился над ним.
— Те шприцы, что ты у нас отобрал, где?
— Какие?
— С черными колпачками.