— Большое спасибо, Владимир Павлович, а то крутишься как белка в колесе, с такой работой только один путь: от гастрита к язве.
Столовая на базе могла служить образцом рачительного ведения хозяйства. Зал сверкай чистотой, на столах красовались скатерти. Но для начальства и гостя было накрыто в отдельной комнате. Медведев с блаженным видом вздохнул: ароматы явно не из солдатского котла. Впрочем, не время изображать моралиста. Хочешь изображать самого правильного — ходи голодным. А угощение за счет экономии на рационе местного воинства, похоже, не самое большое нарушение на этой базе. Что-то здесь неладно, он чувствовал это, как хорошая гончая чует след зверя.
— У вас, я смотрю, порядок во всем.
— Стараемся. Ну как, нашли что-нибудь?
— Кое-что есть. А скажите мне, Владимир Павлович, вы во время погрузки летчика не заметили?
— Летчика?
— Ну, офицера в авиационной форме?
— Кажется, да, точно, припоминаю, был один, у входа сидел.
— Простите, где сидел?
— В хвосте, у аппарели, по которой груз заносили. А что?
— А вы не заметили, с собой у него что-нибудь было?
— Не обратил внимания. А чем он вас так заинтересовал?
— Да не было его в списках.
— Ну и как, установили кто такой, откуда? — Мошаров оживился. Судьба делала ему подарок. На борту оказался неизвестный. А неизвестный — всегда первый подозреваемый. Фортуна улыбалась: если найдут самолет и установят причину его падения — есть и предполагаемый виновник торжества. Хотя вряд ли найдут, после такого взрыва фюзеляж должен был распасться на атомы.
— Обязательно установим. А что вы за коробку передавали с Макаровым?
«Господи, откуда вылезла эта коробка? Стоп, без паники. Собраться, не подавать виду».
— Обычная коробка. — Мошаров заставил себя улыбнуться. — В нашем деле знаете как: не подмажешь — не поедешь. Это я, для того чтобы легче проходила сдача комплекса, снабдил Макарова кое-какими продуктами. Сейчас на Севере снабжение не очень… Ну да что я вам рассказываю, вы по долгу службы руку, так сказать, на пульсе держите.
Медведев пропустил лесть мимо ушей.
— Так комплекс вроде новый, какие же могут быть проблемы?
Мошаров рассмеялся:
— Ну-у, знаете, я как-то два дня сидел, ждал платформы под погрузку, пока не догадался дать на лапу машинисту тепловоза. Балуем, понимаете ли, пролетариев, а они нам же на шею садятся. Сразу нашлись и платформы, и проволока для крепежа, и дерево на колодки под колеса. А вы говорите…
— Да я так. А как вел себя этот летчик?
Мошаров, разрезая отбивную, делал вид, что напряженно думает. Отрезал небольшой кусочек, положил в рот, тщательно прожевал.