Обсудив наши дела, мы перешли к другим темам, хотя о чем могут говорить два детектива, кроме как о проблемах уголовного мира?
– Я так понял, что Билл Друри зашел в тупик в своем расследовании, – сказал Фред, нахмурившись, отчего на его обветренном лице появились глубокие морщины, контрастировавшие с его гладкой, блестящей лысиной.
– Как ни печально, но это так, – сказал я. – И это не удивительно. Прокуратура выдвинула против него обвинения.
– Что за обвинения?
– Сговор с целью добиться обвинительного приговора путем лжесвидетельства. Двое из негров-свидетелей по делу о покушении на Рэйгена рассказали, что Билл предложил им в качестве поощрения за дачу показаний двадцать пять тысяч.
– Вот сволочи. Он может как-нибудь выпутаться?
– Я не знаю. Оба этих свидетеля отказались от своих показаний, так что эти трое букмекеров с Вест-Сайда, которые участвовали в покушении, спокойно отправились по домам.
– Что за страна, – сказал Фред, покачивая головой. – Друри может отправиться в тюрьму, а наемные убийцы разгуливают на свободе. Как тебе это нравится?
– Поэтому я и считаю, что лучше заниматься своим частным бизнесом. Если Биллу удастся выпутаться, я попытаюсь перетащить его к себе в А-1.
– Я бы не возражал против этого, – сказал Фред, кивнув. На его столе зазвенел аппарат селекторной связи, и он ответил: – Да, Марсиа?
– Вас хочет видеть один джентльмен, мистер Рубински.
– Он предварительно записался ко мне?
– Нет.
– У меня совещание. Запиши его ко мне на прием.
– Это мистер Сигел, мистер Рубински.
– Бен Сигел?
– Да, сэр.
– Скажи, что я жду его.
Вошел Бен, выглядевший, как всегда, элегантно в своем сером клетчатом костюме с темно-голубым галстуком. Но он похудел и был несколько бледен для парня из солнечного Вегаса. И он даже не пытался, как прежде, с помощью косметики скрыть темные круги под глазами. Но его улыбка была все такой же обворожительной, как и прежде.
– Нат Геллер! Черт возьми, вот приятный сюрприз...
Я поднялся, улыбаясь ему, и мы обменялись рукопожатиями.
– Насколько мне известно, ты собираешься стать папой? – сказал он, продолжая сжимать мою руку.
– Точно, – сказал я. – В конце сентября, если врачи не врут.
Он придвинул себе стул, и мы сели. Он сказал:
– Маленькая леди в эти дни, наверное, носит широкие платья?
– Это уж точно, – согласился я.
– Ты собираешься назвать младенца в мою честь?
– Только если это будет девочка. Сигел нахмурил брови:
– Значит, ты не назовешь ее «Багси». И мы оба рассмеялись. Фред, улыбаясь, сказал:
– Что там у тебя, Бен?
Он показал большим пальцем в направлении двери.