Кондон сделал умное лицо и спросил:
– А как его звали?
– Но дорогой, он не назвал своего имени. Вот черт.
– Ваше объявление «Деньги приготовлены» опубликовано в утреннем выпуске, – сказал я. – Довольно быстро сработали.
Кондон прищурился, напряженно о чем-то размышляя.
– Значит, вы думаете, – наконец сказал он, – что этот звонок был ответом похитителей на мое объявление?
Я вздохнул.
– Что вы, профессор. Это только предположение.
Ирония в моем голосе осталась незамеченной доктором и миссис Кондон, зато Майра-младшая улыбнулась мне невеселой улыбкой.
– Папа, – сказала дочь, наклонившись вперед, – мне не меньше других хочется видеть, как этот ребенок вернется к своим родителям. Но не думаешь ли ты, что тебе нужна отказаться от участия в этом и предоставить возможность кому-нибудь другому занять твое место посредника?
Он приподнял подбородок. Дать бы ему по этому подбородку, подумал я.
– Я поклялся, что доведу это дело до самого конца.
– Но рапа, ты уже немолод. Для тебя опасно...
– Давай не будем об этом думать, – сказал он. – Когда наступит такое время, что уважаемый человек не сможет выходить из своего собственного дома только потому, что пытается помочь одному из величайших героев всех времен, тогда... тогда я не захочу жить ни дня больше.
Он что, пытается меня развеселить?
– С вами все в порядке, миссис Кондон? – спросил я.
– Да. Спасибо. Я не расслышала вашего имени, молодой человек.
– Меня зовут Натан Геллер. Я полицейский из Чикаго. Я благодарен вам за гостеприимство.
– Честно говоря, – сказала она, прижав руку к изрядной груди, – я была несколько шокирована. К счастью, Майра осталась у нас и приготовила замечательный ужин. Его хватит на всех.
Я повернулся к Майре:
– Вы здесь не живете?
– Нет, – сказала она с натянутой улыбкой на лице, с той улыбкой, которая отрицает саму себя.
– Это похоже на маленькую Майру, – сказал Кондон. – Хотя она категорически против того, чтобы я принимал участие в этом деле, она тем не менее приехала ко мне сюда в Бронкс, чтобы взять на себя часть моих повседневных дел.
– Например, каких? – спросил я ее.
– Сегодня отец получил несколько сот писем, – сказала она, – в ответ на свое письмо редактору «Хоум Ньюз». И так каждый день с тех пор, как это письмо опубликовали.
– Вам следует сохранить эти письма и передать их копам, – сказал я.
– Вы имеете в виду полковника Шварцкопфа? – спросил Кондон.
– Это было бы лучше, чем ничего. Но здесь Нью-Йорк. В этом штате, как вы знаете, тоже есть копы.
В дверь постучали: дочь Кондона неторопливо поднялась, чтобы открыть ее, и через минуту вернулась в гостиную в сопровождении полковника Брекинриджа.