– Есть какие-нибудь новости?
Линдберг подошел к ней, нежно взял за руку и подвел к доктору Кондону. Он объяснил, что профессор получил записку от похитителей в ответ на письмо, опубликованное им в газете, в котором он предлагал себя в качестве посредника.
– Доктор Кондон, – сказал Линдберг, – собирается передать выкуп, и мы сможем снова увидеть Чарли.
– Спасибо, доктор, – сказала она, внимательно глядя на него влажными глазами. – Вы очень добры.
– Дорогая моя, – сказал он, робко приближаясь к ней, – вы не должны плакать. Если хоть одна слеза капнет из ваших глаз, то я немедленно перестану заниматься этим делом.
Она улыбнулась – как мне показалось, абсурдности его слов – однако он воспринял это как приглашение обнять ее за плечо.
– Дитя мое, – сказал он, – я сделаю все, что в моих силах, чтобы вернуть вам вашего мальчика. – Он поднял указательный палец свободной руки, словно политик, делающий важное заявление. – Вы разговариваете с человеком, который однажды выиграл премию в двадцать долларов за то, что представил в газету «Хоум Ньюз» новогодний зарок следующего содержания: «Я буду по мере своих сил и во все времена помогать всем, кто находится в беде».
– Вот как, – сказала Энн.
– Клянусь, это правда, – торжественным тоном произнес он.
Линдберг деликатно освободил Энн из объятий Кондона, и профессор весело сказал:
– Вы только посмотрите на полковника! Мне кажется, он ревнует супругу к такому старику, как я!
Энн рассмеялась нервным смехом.
– Доброй ночи, доктор, – сказала она. – Доброй ночи, Генри, Нейт.
Линдберг проводил ее к лестнице. Вернувшись, он сказал:
– Благодарю, профессор. Моя жена не смеялась с той ночи, как украли Чарли.
Кондон снова поклонился; он стоял прямо передо мной, и я с трудом удержался от того, чтобы не дать ему пинком под зад.
– Боюсь, я не смогу даже предложить вам удобной кровати, – сказал Линдберг. – Все спальни в доме заняты.
– Я понимаю.
– Не знаю, устроит ли вас раскладушка...
– Разумеется.
– Генри, – сказал Линдберг, – отведите, пожалуйста, доктора наверх в детскую. Раскладушка, на которой спал Нейт, по-прежнему стоит там.
Брекинридж кивнул и повел профессора наверх.
– Нейт, – тихо проговорил Линдберг, взяв меня за руку, – вы не против того, чтобы остаться здесь на ночь?
– Нет. Ведь уже несколько часов, как наступило утро.
– Если я соберу для вас несколько одеял, вы переночуете в детской?
– Вы хотите, чтобы я присмотрел за этим напыщенным старым дураком?
– Считайте, что так. Мне кажется, он искренен.
– К тому же он ужасная зануда.
– Таких людей немало. Вы готовы разделить с ним комнату хотя бы сегодня ночью?