— Я ранен, — пролепетал Бобби, поднимая на меня оцарапанное, кровоточащее лицо.
— Может, вызвать доктора? — ехидно предложил я.
* * *
Эмиля, Бобби и их закадычного друга Нэша, которого полицейские участка Вест-Норт-авеню арестовали в тот же день, но несколько позднее, показали для опознания врачам, подвергшимся нападению. Те без колебания указали на подозреваемых. Трио разлучили и каждого допрашивали отдельно. Был назван и четвертый соучастник, тот самый коротышка, про которого говорили пострадавшие, — семнадцатилетний Микки Ливингстон. Его опознали, и он также запел.
Рассказанная юнцами история оказалась до невозможности нелепой. Они катались на угнанной машине, остановились у кондитерской и наугад из телефонной книги выбрали Пиакока, затем, также наугад, другого человека и адрес. После этого позвонили доктору и выманили его в пустынный уголок. Эмиль Грозный с тяжелой битой в руках укрылся на противоположной от дома № 6438 стороне улицы Порт Уиплл. Нэш стоял у входа в дом, а Гоете с пистолетом в руках прятался за ближайшим деревом. Ливингстон сидел за рулем автомобиля в полуквартале от места событий. Пиакок подъехал к дому и вышел из машины, держа в руке медицинский саквояж. Бобби, направив пистолет в спину доктора, приказал ему не двигаться. Затем Эмиль нанес Пиакоку сильный удар битой, и его оттащили на квартал севернее. Но Пиакок пришел в себя и сцепился с Бобби, который выстрелил доктору в голову. Пиакок упал замертво, а Эмиль, не переставая, бил уже мертвого доктора битой. Бобби, выхватив скальпель из медицинского саквояжа, одной рукой держал пистолет, а другой нанес множество ран доктору. Нэш подогнал машину Пиакока, Ливингстон подъехал следом. Труп затолкали на заднее сиденье «Кадиллака», который затем бросили в трех кварталах от места убийства.
Вся добыча этих парней составила двадцать долларов: как раз столько, сколько я заработал по этому делу, с той лишь разницей, что они не получили дополнительных пяти долларов на расходы.
Бобби, Эмиль и Нэш получили по 199 лет тюремного заключения, плюс по одном году за четыре ограбления. Маленький Микки получил тридцатилетний срок и, очевидно, был выпущен впоследствии на свободу. Другие, насколько мне известно, так и не увидели воли.
Руфь Пиакок переехала в город Квинси, штат Иллинойс, где остаток жизни посвятила общественной деятельности — работе в церкви и Красном Кресте, а также воспитанию двух своих дочерей — Бетти Лу и Нэнси, которая так и не увидела своего отца, — она родилась после его смерти.
Теперь мне понятно, почему Руфь была столь уверена в верности своего мужа, вопреки всем загадочным обстоятельствам его смерти.