Впрочем, главный кошмар скорее всего ждал ее впереди, но Кристин постаралась об этом не думать. Глубоко вздохнув, она взяла в руки ветхое одеяло и, действуя зубами и ногтями, проделала в нем дыру, достаточную для того, чтобы просунуть в нее голову. Таким образом у нее получилось что-то вроде самодельного пончо, которое хоть как-то прикрывало ее наготу.
Сделав этот первый шаг на пути к спасению, она встала с кровати и, сбросив на пол матрас, внимательно ее исследовала. Деревянная рама с продавленной веревочной сеткой стояла на четырех увесистых, крепких ножках. Ножки были прикреплены к раме шурупами, и Кристин сообразила, что, если бы ей удалось отвинтить хотя бы одну из них, у нее было бы оружие, которое она могла использовать против мистера Икс.
Но как это сделать? Выломать ножку нечего было и думать, а отвертки у нее не было.
На выручку ей пришла смекалка. Украшения Кристин оставались при ней, и можно было попытаться вывинтить шурупы с помощью кольца или серег. Но лучше всего подходил для этой цели, конечно, медальон с изображением святого Кристофера, который Кристин никогда не снимала. Он был как раз подходящей толщины и диаметра, чтобы войти в паз и не погнуться.
Расстегнув цепочку, Кристин осторожно сняла с шеи золотой медальон и, вставив его в головку первого шурупа, стала осторожно поворачивать.
После получасовых усилий ей удалось отвинтить ножку кровати, и это подарило Кристин ни с чем не сравнимую радость. Она была так счастлива, словно выиграла первый приз в Национальной лотерее.
Немного передохнув, Кристин взвесила ножку кровати в руке и подошла к окну. Удар — и разбитое стекло так и посыпалось на пол. Острые осколки в нескольких местах порезали кожу Кристин, но она была так возбуждена, что даже не почувствовала боли. Боль была ничем. Главное — вырваться на свободу, вырваться живой, а для этого нужно было только одно — твердая решимость сделать это.
Оторвав от своего импровизированного одеяния полоску материи, Кристин воспользовалась ею, чтобы собрать в угол разлетевшиеся осколки стекла. После этого она вплотную занялась досками, которыми было заколочено окно. Используя кроватную ножку как таран, она долбила и долбила ею среднюю доску, вкладывая в удары всю свою силу. Доска и не думала поддаваться, но Кристин только упрямо стиснула зубы. Она сделает что задумала, сделает, чего бы это ни стоило.
Минут через сорок доска зашаталась и затрещала, и Кристин удвоила усилия, хотя руки ее давно стали скользкими от пота, а плечи немилосердно ныли. В комнате, в которой она была заперта, было совсем мало воздуха, и Кристин часто и тяжело дышала, но отступать она не собиралась. Во что бы то ни стало ей надо было выбраться отсюда…