— Надеюсь. Если бы ваша супруга не настаивала так на том, что Олимпия в Париже…
— Моя жена верит в то, что ей говорят. Жаль, что вы не связались со мной раньше.
— Да мне и самому жаль.
Они договорились встретиться в Париже на следующий же день. Разговор был закончен.
— Лучше бы тебе отправиться со мной, Джен, — умоляющим голосом произнес Джино. — Один я с ней не справлюсь.
— Ты должен. Она твоя дочь. Ты обязан найти с ней общий язык, пока еще не стало слишком поздно. Поговори с ней, разберись, выясни, почему она это сделала.
Ну что ж, он попробует. После того как выбьет из этой чертовки душу. Он попробует.
Как это случилось, что Пиппа Санчес вошла в их жизнь?
Вечером она послала боливийского ювелира ко всем чертям, забрала из отеля свои вещи и забралась на сиденье белого «мерседеса».
— Ты не будешь против? — нежным голоском осведомилась она у Олимпии. — Пока мы не покончим с нашими делами?
— О чем речь!
Утром следующего дня Лаки, выйдя на кухню, уставилась на свою подругу.
— Почему мы здесь торчим? В конце концов, это уже начинает надоедать. Я думала, что мы будем развлекаться.
— А я и развлекаюсь, — ответила ей Олимпия. — Уоррис — просто великолепный парень.
— Пусть так. А что ты скажешь насчет этой мексиканской хлопушки? Она-то как к нам затесалась?
— Всего на день-другой. У них общий бизнес.
— Ну, мне она не нравится. Не сводит с меня своих рыбьих глаз.
— Может, тебя-то она и хочет, — хихикнула Олимпия.
— Может, ты засунешь язык себе в задницу? — взорвалась Лаки. — Я отчаливаю.
— Каким образом? У тебя пи машины, ни денег — ничего!
— Очень любезно с твоей стороны напомнить мне об этом.
— Брось, Лаки! Все, что тебе нужно — это приятель. Мы разыщем его сегодня же вечером.
— Я еще вчера нашла себе одного, и что же? Ему не хватило места в машине благодаря твоему дорогому Уоррису.
— Сегодня все будет совсем по-другому, — уверила ее Олимпия. — Обещаю тебе, что так или иначе мы доставим сюда вечером твоего избранника.
Лаки была удовлетворена.
— О'кей.
Подруги вышли из дома под нежные лучи солнца. Уоррис сидел возле бассейна, рядом с ним, полулежа в шезлонге, Пиппа демонстрировала свое великолепное, натертое маслом для загара, тело.
— Прекрасная вилла, — проворковала она. — И давно вы, девочки, здесь живете?
— Изрядно, — оскорбительно кратко ответила Лаки.
— И никакой школы?
— Со школой покончено, — уточнила Олимпия, усевшись на живот Уорриса, растянувшегося на песке.
— Ты слишком тяжелая! — запротестовал он.
— А ночью ты на это не жаловался! — хихикнула Олимпия.
— Тогда у меня стоял!