Потом до Сюзанны дошло: Роган думает что Сюзанны сейчас нет в поместье. Несмотря на протесты, свекровь увезла ее к швее в Истборн. Та женщина, однако, заболела, и они вернулись в Маунтвейл намного раньше срока.
И вот сейчас Роган сажает в своем саду бархатцы.
Сюзанна тихо удалилась. Теперь у нее будет над чем поразмыслить.
Когда Роган перед завтраком зашел в гостиную, то увидел, что его милая мамочка расположилась на полу рядом с Марианной, которая наливала ей чай. Сюзанна сидела в кресле в дальнем углу большой комнаты. В окна струился солнечный свет, и в его лучах волосы Шарлотты отливали золотом.
Интересно, что думает о леди Маунтвейл мужественный Августус? Вероятно, облизывается.
Сюзанна поймала себя на том, что смотрит на ногти барона. Нет, под ними нет грязи. У него очень красивые руки, подумала Сюзанна, и с огорчением посмотрела на свои.
– Роган!
Марианна вскочила на ноги и опрометью побежала навстречу Рогану. Тот наклонился, заключил ее в объятия и подбросил вверх.
– Ты пролила чай на бабушку?
Девочка ткнула пальчиком в ямочку на подбородке у Рогана и улыбнулась.
– Я хочу быть похожей на Шарлотту, когда вырасту.
– Шарлотту? Ты называешь свою бабушку Шарлоттой?
– Да, мой дорогой, – ответила та, сидя на полу. – Если ничего нельзя сделать, то следует принимать вещи такими как есть. Но мне кажется, ни к чему сыпать соль на раны, а?
– Конечно, ни к чему. Так что ты еще делаешь, миленькая, кроме как наливаешь чай Шарлотте?
– Она рассказывает мне о дедушке. Он дал бы мне леденцов.
– Да, он дал бы, – сказал Роган, и ему впервые захотелось, чтобы перед ним сейчас появился Джордж.
Он как следует заехал бы ему в челюсть.
– Роган, ты почти такой же хорошенький, как Шарлотта.
Он вытащил ее пальцы изо рта и слегка укусил.
– Мужчины не могут быть хорошенькими.
Мы – красивые. Это лучше, чем хорошенькие. , – А мама хорошенькая или красивая?
– Твоя мама девочка, так что она должна быть хорошенькой. У нее нет выбора.
Услышав смех Сюзанны, Роган повернул голову.
– А вы не приглашены на чай?
– Нет, мой дорогой, я ее не приглашала. Сюзанна не принимает от меня помощи. Я предложила ей несколько своих платьев, чтобы Сюзанна носила их до новой поездки в Истборн, но она отказывается. Она гордая, слишком гордая, так что пускай страдает.
– Нет, дело совсем не в этом, – сказал Роган. – Она отказывается из-за того, что понимает: ваши платья на ней будут висеть, мама, – и не хочет испытывать унижение. Она просто защищается.
– На мне они не будут висеть, – сказала Марианна.
– Поговорим об этом лет через пятнадцать, – ответил Роган. – Так как, Сюзанна, верно я говорю?