Арабелла попыталась натянуть плед повыше, но даже это простое движение отдалось болью в ее плече, и она невольно зажмурилась.
Граф осторожно приподнял ее руку и положил поверх пледа.
— Я же говорил тебе, что ты должна отдыхать. Нельзя перетруждать плечо. Ты будешь повиноваться мне, Арабелла, а не то я скажу Полу, чтобы он дал тебе какое-нибудь мерзкое зелье из арсенала его успокоительных.
— Спасибо, что хоть рубашку-то на меня надел.
— Ну, это я сделал не очень охотно, признаюсь честно, — возразил он, снова чмокнув ее в губы, — но Пол на этом настаивал. Он сказал, что не хочет привлекать мое внимание к твоим прелестям, пока не пройдет недели две-три.
— Неужели я и правда так сказал? — недоверчиво переспросил доктор Брэнион, входя в комнату. — Ну как ты, дорогая моя? — промолвил он, положив руку ей на лоб, потом нагнулся и пощупал пульс. Наконец он отпустил ее запястье и сказал: — Да, я такой замечательный врач, что сам удивляюсь. Прошла всего неделя, а ты посмотри на себя, Белла, — у тебя цветущий вид. А вот и твоя очаровательная матушка. Энн, идите же сюда и порадуйте дочь своим присутствием.
Арабелла рассмеялась.
«Она снова смеется», — подумал граф, и ему захотелось кричать от счастья.
Доктор Брэнион осмотрел ее плечо, выпрямился и одобрительно кивнул:
— Замечательно, просто замечательно!
Леди Энн слегка пожала руку дочери:
— Я хотела взять с собой Элсбет, но она сейчас поехала на прогулку с лордом Грейбурном. Кстати, он больше не гостит в Тальгарт-Холле — Орелия бы его просто извела своими придирками. Нет, он остановился в «Трейторз-Краун» и снял там самую лучшую комнату, какую миссис Каррент смогла ему предложить. А теперь рассказывай, дорогая моя, эти два джентльмена тебя не обижали в мое отсутствие?
— Ах нет, мама, даже доктор Брэнион совсем надо мной не подшучивал. А что касается милорда графа, так он пообещал, что сегодня вечером вымоет мне голову.
— Да, это так, — отозвался граф, — но только если она будет мне беспрекословно во всем повиноваться.
Леди Энн растерянно захлопала ресницами, потом усмехнулась:
— Это голубиное воркование начинает меня не на шутку тревожить. Это настолько непривычно, что кажется противоестественным. Арабелла, дитя мое, выздоравливай поскорее. Я хочу, чтобы ты снова могла помериться силами с Джастином. Мне не терпится послушать, как вы будете ругаться друг с другом.
— Никогда! — клятвенно пообещал ей граф.
— О нет, мама, — подхватила вслед за ним Арабелла. — Он просто святой — само совершенство!
Леди Энн стала задумчиво загибать пальцы.
— Что вы делаете, мама?