— Вы его прочитали?
— Да, оно было от поверенного из Лондона. Оказывается, я вовсе не бедна, а очень даже хорошо обеспечена. По крайней мере я так поняла и очень надеюсь, что не ошиблась.
— Дамьен ваш опекун?
— Точно не знаю, думаю, что да. Я никогда ничего об этом не слышала, и никто никогда не говорил мне, что у меня есть деньги. Думаю, они от кого-то из родственников по материнской линии. У моего отца было очень благородное имя, но в карманах ни фартинга.
— Скорее всего Дамьен распоряжается вашими средствами, — объяснил Рафаэль, — и остается надеяться, что он, как и прежде, проявляет осторожность и благоразумие при проведении своих финансовых операций.
Виктория пожала плечами.
— Я знаю только, что в письме говорилось об основном капитале и каком-то распоряжении. Больше ничего.
— Насколько я понял, вы собирались покинуть Драго-Холл еще до того, как узнали о наследстве?
— Да, но только я не знаю, действительно ли я что-то, как вы говорите, унаследовала. Просто есть какие-то деньги.
— Но вы хотели сбежать с капиталом всего в двадцать фунтов?
— У меня не было выбора! А как бы вы поступили на моем месте?
«Я бы набил ему морду», — подумал Рафаэль, но не стал высказывать эту мудрую мысль вслух. Глупо сравнивать сильного и независимого мужчину с молоденькой девушкой, живущей под крышей бесчестного человека, который, пользуясь ее зависимым положением, решил сделать ее своей любовницей.
— Возможно, я поступил бы так же, — задумчиво произнес Рафаэль.
— Нет, я знаю, вы просто хотите меня успокоить, чтобы я не чувствовала себя такой глупой и наивной.
— Виктория, вы же не могли полезть с ним в драку, это надо понимать. А с контрабандистами вы вели себя очень мужественно. И этого нельзя не признать.
— Если бы милостивая судьба не послала мне вас, моего ангела-спасителя, — глядя на него, как на икону, выпалила Виктория, — меня, возможно, уже не было бы в живых.
Ни одна женщина никогда еще не называла Рафаэля ангелом, и ему было довольно трудно определить, польстили ему или обругали. Однако все эти разговоры избавляли от необходимости принять какое-то решение относительно дальнейшей судьбы девушки, и молодой человек глубоко задумался. Закоренелый холостяк, он не знал ни одной женщины в Лондоне, которой можно было бы поручить этот неожиданно свалившийся на него подарок судьбы. И вдруг он вспомнил, как однажды Леон Эштон, он же — граф Сент-Левен, покатываясь со смеху, рассказывал о своей исключительно воинственной двоюродной тетке. Леди Люсия Крэнстон по какой-то известной только ей причине осталась старой девой. Она жила одна и при всяком удобном случае пыталась руководить своим непутевым племянником. А он, в свою очередь, старался держаться как можно дальше от обладавшей столь кипучей энергией родственницы. Но тем не менее именно она решила, что Леону очень подходит Диана Саварол. И оказалась права! Вот оно — решение!