— Но молодая леди…
— Она в безопасности. Я поместил ее в надежное место.
— Слава Богу, милорд. Так о чем мы говорили? Условия завещания? Но я считал, что вы все поняли и…
— Будьте добры повторить еще раз, мистер Вестовер.
— Конечно, как прикажете, милорд… — Эбенер Вестовер пожал плечами, как бы говоря, что у богачей и знати вполне могут быть свои причуды, и пригласил Рафаэля пройти в кабинет.
Усаживаясь в потертое кожаное кресло, Рафаэль искоса наблюдал, как узкоплечий тщедушный человечек поспешно перебирает бумаги на столе.
— А, вот оно! — воскликнул он.
— Я вас слушаю.
Мистер Вестовер аккуратно поместил на кончик носа круглые очки и торжественно начал:
— Как я вам уже говорил, милорд, я очень озабочен вашим.., э.., использованием капитала мисс Абермаль. Я уже упоминал, что основной капитал трогать нельзя. На него идут проценты, вполне достаточные для ее достойного содержания. Но за последние шесть месяцев, как я вам писал…
— Мистер Вестовер, — мягко прервал его Рафаэль, — я вас прекрасно понимаю. Основной капитал впредь будет неприкосновенным. Лучше скажите, какая сумма должна перейти мисс Абермаль?
Если поверенный и был удивлен странными провалами в памяти барона, то он этого внешне никак не проявил. Поправив съезжавшие с носа очки, он дал совершенно исчерпывающий ответ:
— Тридцать пять тысяч фунтов, милорд. Разумеется, было пятьдесят тысяч фунтов. Но после того, как вы изъяли пятнадцать тысяч для выкупа, осталось тридцать пять.
Рафаэль был так зол на своего брата, что даже на несколько минут потерял способность мыслить разумно. Проклятый ублюдок! Виктория была наследницей большого состояния, но в ближайшем будущем станет нищей, если Дамьен останется ее опекуном.
— Когда деньги перейдут мисс Абермаль?
— По достижении ею двадцати пяти лет либо в случае ее замужества. Разумеется, любой претендент на ее руку и сердце должен получить ваше согласие как ее опекуна.
Не надо быть гением, чтобы догадаться, что ни один даже самый блестящий молодой человек никогда не добьется согласия Дамьена на брак с Викторией. К сожалению, Рафаэль не мог узнать, почему именно его брат стал опекуном Виктории. Это было бы уже слишком даже для мистера Вестовера.
— Вы не могли бы рассказать, как вам удалось спасти мисс Абермаль?
— Конечно. Ее захватила банда контрабандистов. Вызволить ее из их рук было, в общем, не так уж сложно.
«По крайней мере здесь я сказал чистую правду», — с удовлетворением подумал Рафаэль.
— Кстати, мистер Вестовер, деньги не понадобились, так что пятнадцать тысяч фунтов будут вам возвращены.