— Полно, дорогая, — примирительно возразила Элис, — не будь такой. Пятьсот долларов большое подспорье для твоего отца.
— Дону Хоакину следовало послать его ко всем чертям. Бедный Габриель. Боже, как я хотела бы быть мужчиной! — Она не то фыркнула, не то рассмеялась. — Но тогда я была бы такой, как Чарли. Видели его? Он был с Томми Ларкином и Джимми Тейлором.
Ничтожные мерзавцы. Разумеется, ваш муж получил бы наслаждение, увидев полупьяного Чарли разряжающим куда попало свой револьвер.
Элис передернуло. Уже через два месяца после своего возвращения в Сан-Диего Байрони не называла его иначе как мужем Элис.
— И много просыпалось муки?
— Не больше четверти мешка. Не беспокойтесь, мама. Я приму все на себя, если он заметит.
Как мне скрыться от него? Как бежать отсюда?
— Я видела, как этот незнакомец разговаривал с Джебом Дониели.
У Байрони вырвался невеселый смешок.
— Я тоже. И теперь он считает меня последней шлюхой в Калифорнии, если Джеб говорил ему хоть что-то обо мне. Грязный старик!
— Байрони, ты не должна так говорить.
— Почему же? — взорвалась та. — Какая разница? Разве это что-нибудь меняет? По крайней мере это спасает меня от его планов в отношении моего замужества. Бьюсь об заклад, он не рассчитывал, что Джеб раструбит эту ложь по всему свету.
Но разница была, подумала Элис. Если бы Байрони сказала такое отцу, он избил бы ее. Ей придется куда-то отправить Байрони. Элис поняла это, когда ей не удалось помешать дочери заступаться за нее. Но два месяца назад Мэдисон обнаружил ее небольшую заначку — деньги, которые она накопила для Байрони.
Он не сказал ей ни слова — забрал все деньги и отправился вместе с Чарли в Сан-Диего. Вернувшись оттуда после многочасового отсутствия, он и на этот раз не стал ругать жену, а просто посмотрел на нее и спокойно изрек:
— Я знаю, зачем ты это сделала. Но решать, что делать с девчонкой, буду я, а не ты. Слава Богу, она не унаследовала твою внешность. Эта девчонка должна чего-то стоить.
— Она твоя плоть и кровь! — раздраженно воскликнула Элис. Когда-то, много лет назад, она была красивой.
Он поднял руку, но потом опустил.
— Да, это так. Кроме того, она хулиганка, но я укажу ей ее место. Я пошел у тебя на поводу, женщина, отправляя ее к твоей сестре. Но теперь она вернулась, и я использую ее так, как сочту нужным.
Она почувствовала, как на нее находит знакомое ощущение полной беспомощности, и сказала только одно:
— Байрони не хулиганка. Она славная, добрая девушка. Почему ты не можешь быть более.., ласковым с нею?
— Она почти девятнадцать лет уклонялась от своих обязанностей. Пришло время расплатиться со мной.