– Дожидаться? Что ж, раз капрал велел… – Под издевательский смех рыцаря я протянул руку Олафу, чтобы забрать у него взведенный арбалет. – Беги к лейтенанту, узнай, как с этими ублюдками поступить.
Услышав про ублюдков, рыцарь покраснел от бешенства и, готовый разразиться очередной порцией перемешанной с угрозами брани, уже открыл рот, но тут я неловко перехватил арбалет, и тяжелый болт угодил ему точно между глаз.
– Тень! Как нехорошо получилось! – выругался я и обвел взглядом не меньше пленников обалдевших волонтеров.
– И что теперь делать? – заикаясь, спросил Олаф, который с ужасом смотрел на разряженный арбалет в моих руках и валявшегося в грязи рыцаря с торчащим из головы болтом.
– Что делать? А что тут теперь сделаешь? Да, эти двое ведь не из благородных? Повесить!
Так что, когда капрал Линцтрог и лейтенант Эмерсон приехали, чтобы допросить пленного, вместо сына Фиценвольда на воротах медленно раскачивались двое повешенных мятежников. Двое лишь потому, что к мертвому рыцарю никто прикоснуться так и не решился и он по-прежнему валялся у хлева.
Эмерсон молча выслушал сбивчивый доклад Олафа, и под конец у меня появилось опасение, что мы можем остаться без командира, до того лицо юнца налилось дурной кровью.
– Кейн! – сорвавшись на визг, крикнул он и уже спокойней продолжил. – Кто позволил тебе поднять руку на рыцаря?!
– Это случайно вышло, господин лейтенант, – развел руками я. – Я арбалет забирал, а он непривычный…
– Молчать! – Взбешенный лейтенант расстегнул верхнюю пуговицу украшенного серебряным шитьем дублета и развязал шейный платок. – Линцтрог, под стражу его!
– Господин лейтенант, у нас сейчас каждый человек на счету, – проникновенно заглянул в бешеные глаза мальчишке капрал.
– Что?! – Рука Эмерсона дернулась за плетью, но тут он, видимо, сообразил, что Брольг остался в госпитале и, кроме как на Линцтрога, положиться ему не на кого. – Дьявол! Позже поговорим.
– Как скажете, господин лейтенант, – склонил голову я, но тот уже вскочил в седло и, пришпорив коня, вылетел со двора.
Капрал Линцтрог с сочувствием глянул на меня, и теперь его морщинистое лицо ничуть не походило на добродушную физиономию дядюшки Тук-Тука. Нет, теперь его теплыми глазами на меня смотрела смерть. Вот как оно…
Ну уж нет, не спешите меня хоронить…