Его монахи высыпали содержимое двух сумок на каменные плиты. Одна монетка покатилась по полу, и я наступил на нее ногой.
— Золото императора Адриана! — ткнул пальцем в придавленную монетку Сэнсам.
Я поднял ее. Это был медный сестерций с выбитой на одной стороне головой императора Адриана, на другой виднелось изображение Британии со щитом и трезубцем. Двумя пальцами, указательным и большим, я легко согнул монетку и швырнул ее Сэнсаму.
— Золото дурака, епископ, — процедил я.
Остальные сокровища были не намного лучше. Истертые монеты, в основном медные с примесью серебра, железные бруски, которые иногда заменяли деньги, брошь из плохого золота и несколько тоненьких золотых колечек от разорванной цепи. Вся эта кучка стоила, наверное, не больше дюжины золотых монет.
— Это все? — спросил Артур.
— Мы подаем бедным, лорд! — надменно сказал Сэнсам. — Но если вы в такой крайности, я могу добавить вот это. — Он снял с шеи золотой крест. Тяжелый крест и массивная золотая цепь наверняка потянули бы на сорок, а то и все пятьдесят золотых слитков. Епископ неохотно протянул свой дар Артуру. — Мой личный вклад в твою войну, лорд, — вздохнул он.
Артур протянул руку к цепи, но Сэнсам мгновенно отдернул ее назад.
— Лорд, — он понизил голос так, что только я и Артур могли его слышать, — меня несправедливо обидели в прошлом году. За эту цепь, — он потряс ее так, что звенья глухо звякнули, — я потребую, чтобы вспомнили о том, что я назначен священником короля Мордреда. Мое место около короля, лорд, а не в этом чумном болоте.
Артур не успел ответить, как дверь распахнулась и Исса, промокший насквозь Исса ввалился в церковь. Сэнсам в ярости повернулся к вошедшему.
— Церковь не для пилигримов! — рявкнул епископ. — Выйди сейчас же! Вон!
Исса отбросил от лица мокрые волосы, усмехнулся и обратился ко мне:
— Они прячут все свои богатства у пруда за большим домом, лорд, под камнями. Я подглядел, как они складывали туда сегодняшние приношения.
Артур выдернул тяжелую цепь из руки Сэнсама.
— Ты можешь оставить себе остальные сокровища, — он указал на убогую кучку колечек и монет, — чтобы кормиться зимой, епископ. Оставь и торквес как напоминание о хрупкости твоей шеи.
Он резко повернулся и зашагал к двери.
— Лорд! — закричал Сэнсам. — Я молю тебя...
— Моли, — оборвала его Нимуэ, откидывая капюшон. — Моли, собака. — Она плюнула на распятие, на пол церкви, третий плевок полетел в лицо Сэнсаму. — Моли, кусок грязи! — пронзительно кричала она.
— Господь милосердный!
Сэнсам побледнел. Он отшатнулся, быстро и мелко крестя свою грудь. От испуга он на какое-то мгновение потерял дар речи. Сэнсам, конечно же, был уверен, что Нимуэ навечно погребена на Острове Смерти. И вот она здесь, и ее горячий плевок жжет его щеку. Он перекрестился снова и вдруг завопил вслед Артуру: