– Вот как? – Лицо отца напряглось. – Это же служебная квартира?
– Уже нет. Они хорошо относились ко мне. И решали все мои проблемы.
– У нас тоже будут проблемы, – озабоченно сказал отец. – Очень много проблем. Надеюсь, к ним тоже отнесутся с пониманием...
Он тряхнул головой и сменил тему.
– У тебя хорошее произношение. Часто выезжаешь? Только тут Макс осознал, что они говорят по-английски.
– Спецшкола, международные контакты, постоянная языковая практика. Может, перейдем на русский? Отец покачал головой.
– Я его почти забыл. Да и лучше, чтобы язык был понятен персоналу.
– Хорошо, – согласился Макс. – Знаешь, я боялся этой встречи. Боялся увидеть чужого незнакомого человека. А увидел своего отца. Может, поужинаем вместе? Ведь вас отпускают ненадолго?
Отец едва заметно улыбнулся.
– Да. Но на шпионов и других государственных преступников это не распространяется.
– Жаль. Но я рад, что ты прекрасно выглядишь. Мне кажется, от тебя пахнет дорогим одеколоном. Или морским ветром...
– Это ассоциативное восприятие. Через телефон запах не передается, через стекло не проходит. Но одеколон у меня действительно неплохой.
– А мама не постарела?
– О, мама! – отец подкатил глаза. – Она в великолепной форме. У нее просто вторая молодость.
Максу показалось, что в последних словах прозвучал сарказм.
За стеклом появился охранник.
– Пора заканчивать, – сказал отец. Лицо его как-то сразу потухло.
– Ты ни разу не назвал меня по имени... Как меня зовут? По-настоящему? – неожиданно для себя спросил Макс. – Ведь я не Максим на самом деле, и никакой не Карданов... Кто я?
Отец напряг желваки, подумал.
– Сейчас не время и не место говорить об этом. Извини. До свидания. Я надеюсь, что оно не за горами. Ведь так говорят в России?
Том Томпсон улыбнулся, встал и, не оборачиваясь, направился к выходу. Охранник пропустил его, вышел следом и закрыл дверь.
Макс посидел, сделал несколько глотков из фляжки, покрутил неуместные здесь цветы. Только что он встретился с профессионалом, разведчиком высочайшего класса, нелегалом Птицей. У таких людей есть десятки тайников в душе, куда они привыкли складывать самые сокровенные чувства. Но это была встреча с отцом, и тот не пользовался тайниками. По крайней мере, Макс был в этом убежден.
Он отхлебнул виски в последний раз, спрятал фляжку в карман и вышел. Сейчас ему хотелось только одного: добраться до гостиницы и повалиться спать. Бархатистые темно-вишневые розы остались лежать на столе комнаты для свиданий.
– Ну что? – спросил его следующим утром в «Бинго-Бонго» обладатель трех подбородков, неторопливо разворачивая газету. Он выглядел усталым и невыспавшимся. Наверное, вредно пить столько пива.