– С этой публикой надо по-другому, – по-прежнему шепотом говорил Оглоблин. – Как тот начальник Центрального угрозыска, Коренев...
Фамилию Коренева ностальгически вспоминали и в других кабинетах, хотя не очень давно та же баба Вера вкатила майору шесть лет за превышение власти и принуждение к даче показаний, и все судейские приговор одобрили. Правда, тогда никому из них ничего не угрожало.
Повесив трубку, Хасьянов купил в ближайшем ларьке пять банок холодного пива и с чувством исполненного долга поехал домой. Своя часть работы выполнена. Остальное будут делать другие.
Сообщение адвоката принял Иван Павлович Воронцов лично. Благоприятное разрешение дела обеспечивало рост его авторитета у утративших самостоятельность группировок и показывало, кто в городе хозяин. К тому же возвращенная Итальянцу и Валету свобода должна была подсластить горечь понесенных потерь.
Шаман находился в служебном кабинете и, размышляя, смотрел в окно. Сейчас рынок был полон. Пестрые людские потоки текли вдоль торговых рядов, сталкивались на перекрестках овощной и рыбной или фруктовой линий, образовывали водовороты у выносных лотков, захлестывали входы в огромный мясной павильон, бились о высокие ступени павильона молочных продуктов.
Нейтрализация старухи являлась очень ответственной акцией, ее нельзя провалить, – как в случае с Быком. Хотя сейчас никаких дополнительных охранников с арматурой И бритвами на горизонте не предвидится.
Размышляя о том, кому из бригадиров дать поручение, Шаман все больше склонялся к личности Баркаса. Пока он не провалил ни одного дела. Слов на ветер не бросает и завалить может кого скажут. С башкой после травмы не все в порядке, но до сих пор это работе не мешало.
– Баркаса ко мне, – сказал он в решетку селектора.
– Понял, шеф, – отозвался сидящий в приемной Толстяк.
Бабу Веру «пасли» вдвоем: Рында и Рыба.
– Вывести из строя – и все! – приказал Баркас.
– Можно руку сломать или ногу, чтоб на работу не ходила... По башке лучше не бейте, старая, еще окочурится... И имейте в виду – она под охраной, надо выбрать момент.
Упоминание об охране насторожило. Пример бригады Быка очень впечатлял: Слон до сих пор лежал в больнице, Голяк стал инвалидом, а Пинтос распугивает девок шрамами на роже.
Но два дня наблюдения успокоили: обычная ментовская охрана. Казенная служба и исполняется казенно. В худшем случае морду набьют.
Шпарковой постоянное сопровождение не нравилось. Особенно то, что ночной охранник как пес сидит под дверью. С другой стороны, пускать его в десятиметровую комнату, да не раз-другой, а несколько месяцев кряду, тоже нес руки.