* * *
Грязно-серый бот предназначался для подводных работ, Циклоп зафрахтовал его вместе с экипажем. Сам Джузеппе висел между ботом и морским дном, разматывающийся через кран-балку трос опускал его в глубину со скоростью шесть метров в минуту. Могучее тело Циклопа было облачено в жесткий глубоководный скафандр, безнадежно устаревший, но достаточно надежный. Из цельнокованого толстостенного цилиндра торчали вниз цилиндры поуже, на шарнирах и с тяжеленными башмаками внизу. «Рукава» выглядели так же, но они заканчивались клешнеобразными манипуляторами и находились в полусогнутом положении, из-за чего руки в локтях затекали. Можно было втянуть их внутрь, но в скафандре и так было тесно, Джузеппе не хотел создавать себе дополнительные неудобства.
Он давно не опускался на большую глубину и сейчас ощущал определенный дискомфорт. Вспотевший в нескольких слоях шерстяного белья, он чувствовал зуд кожи, просачивающиеся сквозь резьбу люка холодные капли вызывали опасения, категорически противопоказанные водолазу. Чтобы отвлечься, Джузеппе стал смотреть в забранные толстым кварцевым стеклом иллюминаторы. Их было пять – четыре расположены на уровне головы и позволяли вести почти круговой обзор, кроме черноты, в них ничего не было видно. Пятый находился в верхней полусфере, почти посередине люка. Здесь различался слабый рассеянный свет поверхности.
«У этих греков плутовские морды, – подумал Джузеппе. – Как бы не выкинули какую-нибудь пакость...» И тут же успокоил сам себя: «А что они могут? В ящик для инструментов не заглядывали, следы взрыва вряд ли выйдут на поверхность... Да и потом, им не впервой выполнять сомнительные заказы, если бы болтали – давно пошли бы на корм рыбам!» – Эй, Джузеппе, как ты там? – раздалось из небольшого динамика. Родная речь всегда звучала для него музыкой, но сейчас, резко разорвав абсолютную тишину, заставила вздрогнуть.
– Все в порядке, Марио! Следи за верхом! На всякий случай Циклоп перестраховался и взял с собой надежного земляка. Если что, Марио разделается с обоими!
Расположенная перед глазами светящаяся шкала глубиномера показывала сто восемьдесят метров. Теперь вверху, как и со всех сторон, было черным-черно. Цилиндр охладился, внутренняя поверхность покрылась каплями конденсата, холод пучины пробирался сквозь резиновый комбинезон и два комплекта теплого белья. Прогибаясь под чудовищным давлением, тихо похрустывали кварцевые стекла иллюминаторов. Дыхательная смесь тоже подавалась по армированному шлангу с избыточным давлением, у Циклопа заложило уши.