В 1974-м в Москве направленный для съема контейнера Джентльмен пропал, и лишь через сутки его обнаружили в больнице с разбитой головой и обчищенного до нитки. Контейнер снял другой человек, в нем оказалась развединформация средней степени важности, а через некоторое время московского агента арестовал КГБ, впоследствии его расстреляли.
С 1975-го Григориадис отказывается выезжать в Россию и с большой неохотой относится к заданиям за пределами территории Греции.
Смиту не понравился эпизод семьдесят четвертою года, и он послал запрос в московскую резидентуру. Через сорок восемь часов пришел ответ. За нападение на господина Григориадиса разбойная группа в составе трех человек была осуждена к различным срокам наказания: от двух до пяти лет. Но в информационном центре МВД России сведения о судимости этих лиц не значатся. В адресном бюро данные на них отсутствуют как на момент проверки, так и на 1974 год. Расстрелянный агент Борисовский работал в Управлении по строительству специальных объектов.
Роберт Смит откинулся на спинку хромированного офисного кресла. За несколько дней ожидания он измотался и похудел. Но результат, похоже, превзойдет все ожидания.
В КГБ линию специальных объектов курировал полковник, а впоследствии генерал, Верлинов. Тот самый, который недавно бежал из России, прихватив сверхважные документы. Время бегства совпадает со временем убийства русских аквалангистов. И с появлением у Джентльмена гостя, которому оказался необходим американский паспорт.
Разведчик вызвал на левую часть экрана фотографию Роберта Кордэйла. Поскольку данные на всех более-менее заметных сотрудников КГБ имеются в любой резидентуре, ему не составило труда вызвать на правую часть портрет генерала Верлинова. Как он и предполагал, перед ним оказались снимки одного человека.
Магомета Тепкоева трудно было чем-то удивить, но Леме это удалось.
– Вот такая хуйня...
Всего лишь одно слово, заимствованное из великого и могучего русского языка, передавало таинственную непостижимость явления, с которым пришлось столкнуться. Терлоев ткнул рукой в стальной лист, для лучшего обзора оторвал несколько досок, провел пальцем по рядам заклепок и отступил в сторону. Лема сделал свое дело – привел старшего, теперь разбираться с бронированным пивным ларьком должен был он.
С непроницаемым лицом Магомет обошел странное сооружение вокруг. Лечи держался у него за спиной, чувствуя, что настроение шефа не сулит ничего хорошего. Только что Арсен Татаев сообщил о бойне в Останкине, следом позвонили Хуссейн, Магомед Большой и Хозе. Авторитеты были всерьез обеспокоены. Спускать такое нельзя, ни одна из московских, да и любых других группировок не допускает безнаказанного уничтожения своих членов. Ни одна. За исключением слабых и нерешительных, обреченных на гибель или заглатывание более мощными сообществами.