Начальник стражи хмыкнул.
— Что, что… терпеливо выслушивайте и записывайте все их жалобы, а потом складывайте в специальный ящик. Когда он заполнится полностью, запихните его в самый дальний угол и забудьте.
— Но так же нельзя! — возмутилась Алиса. — Люди приходят к нам со своими проблемами, они надеются на нас…
— И пусть надеются, — согласился Витор, — людям нужна надежда. Но это вовсе не означает, что вы должны целыми днями мотаться по городу в поисках пропавшей собачки.
Алиса нахмурилась, но на это ей возразить было нечего — искать по всему городу потерявшегося песика ей явно не улыбалось.
— А нам ничего за это не будет? — спросил как всегда практичный Невил.
— Конечно же, нет, — заверил нас Витор. — Сколько здесь работаю, никаких проблем не было.
— А сколько вы здесь работаете? — неожиданно поинтересовалась Алиса.
— Три месяца, — гордо ответил Витор.
Я-то думал, что он тут не один десяток лет работает. Надо же, а с такой гордостью произносил фразу — «за всю мою карьеру стражника я еще ни разу не ошибался»… Странное у толстяка чувство юмора, однако.
— Ага. — Невил глубоко вздохнул. — С этим все ясно. Еще один вопрос и мы с радостью отправимся на экскурсию в ваше подземелье.
— Конечно, — согласился начальник стражи. — Помогу, чем смогу.
Невил на секунду задумался, подбирая подходящие слова.
— А у вас есть какая-нибудь связь с Академией? То есть, вы получаете от них указания или, может быть, новости?
— С чего бы? — удивился Витор. — Академия не имеет ко мне никакого отношения. Да и вообще, до этого времени Ремесленники не очень-то и жаловали Приграничье.
— Вопросов больше нет, — констатировал я.
Витор запихнул в рот последний пирожок и спрятал под стол очередное опустевшее блюдо.
— Вы зря беспокоитесь, — проговорил он с набитым ртом. — Делайте что хотите, никто на вас стучать не будет ни в Академию, ни в любые другие инстанции.
Алиса загорелась праведным гневом.
— Да мы и не беспокоились…
Я торопливо ткнул ее локтем в бок.
— А как же жалобы жителей? — деловито спросил Невил. — Они же могут пожаловаться на нашу работу.
Витор хлопнул рукой по столу
— Все жалобы жителей города проходят через этот стол. Неужели я позволю кому-либо опорочить честное имя Никерсов?
Я встрепенулся.
— Вы так уважаете моего дядю?
Толстяк хмыкнул.
— Конечно, мы же все-таки родственники.
— А…
— Дальние. Честно говоря, я не силен в этих родственных связях, это во Дворце обожают высчитывать, кто кому и кем приходится вплоть до двадцатого колена. Для меня вполне достаточно самого факта.
Ничего себе. И здесь родственник!