Они все ели с явным удовольствием. В центре стола стояло большое блюдо риса. Его окружали чашечки с разными приправами. Там были вареные цыплята, зажаренные до коричневой корочки тушки всевозможной дичи, клешни омаров, плавающие в остром желтом соусе. На одной тарелке лежали огромные груши с сочной белой мякотью. Уолтера очень заинтересовала жидкость, которой они запивали каждый глоток. Ее подавали в маленьких чашечках. Эту коричневую ароматную жидкость называли каким-то словом, которое звучало, как «чай». Юноша заметил, что монах-даосист, наверное из-за возраста, ел только жидкую рисовую кашу.
Трапеза продолжалась, для Чанг By и Уолтера принесли стулья. Потом Чанг By попросил молодого человека, чтобы тот рассказал о положении на фронте. Уолтер говорил медленно, чтобы отец Теодор с помощью Чанг By смог тщательно перевести его слова постоянно кивающим головой гостям.
Уолтер поведал о величине армии монголов и их огромной военной мощи, о силах, продвигающихся с юга, и о том, как монголы используют изрыгающие огонь пушки хуа-пао. Он также описал разрушения в покоренных городах, ясно давая понять, что Кинсай ожидает такая же судьба, если город станет продолжать сопротивляться.
— Кинсай — великий город мира, — серьезно сказал Уолтер, — и, к сожалению, он окажется в руках монголов. Но неужели цветок вашей цивилизации будет разорен, потому что несколько стариков во главе правительства чересчур упрямы и не желают расстаться с властью?
Пока Уолтер говорил, мужчины продолжали есть, но было видно, что аппетит оставил их. Они задавали множество вопросов, и молодой человек отвечал на них очень подробно. Перед одним из стариков на столе лежала куча бумажных денег красного цвета, что означало высокую стоимость купюр. Когда Уолтер упомянул имя Лю Чунга, он начал яростно разрывать деньги на крохотные клочки.
Священник-даосист поднял дрожащую голову и спросил на «би-чи»:
— Откуда ты?
— Я прибыл из отдаленной земли под названием Англия. Это остров западнее Европы.
Монах покачал головой, и юноша понял, что он никогда не слышал об Англии.
— Молодой человек с золотыми волосами путешествует один?
— Меня сопровождает только этот священник. Казалось, даосист был разочарован. Он прищурился, чтобы получше рассмотреть Уолтера, и спросил:
— Что случится с городом, если ворота откроются перед ненавистными ца-та-це?
— Баян обещал — а он всегда держит свое слово, что в этом случае Кинсай не пострадает. Сюда не войдет даже сам Баян. Никто из жителей не пострадает — только министры, виновные в гибели монгольских гонцов. Да, — Уолтер сделал многозначительную паузу, — все права собственности будут соблюдаться. Жизнь в Кинсае не изменится, но правительство станет монгольским. Но это произойдет в любом случае.