— Насколько я поняла, Борис попал к Илюше на день рождения случайно. Илюша в тот день задержался на работе, а все сотрудники разошлись за предновогодними покупками. Тут в контору заявился мрачный шеф, увидел, что никого нет, и пригласил Илюшу в ресторан. «Пойдем, — говорит, — развеемся, а то у меня неприятности и на душе паршиво». Илюша объяснил, что его ждут дома по случаю дня рождения, и из вежливости позвал начальство в гости. Начальство подумало-подумало и приняло приглашение.
— Да-а, — задумчиво протянул Генрих. — Значит, у него были неприятности? Это интересно. Так и лезет в голову криминальный сюжетец. Например, кто-то из клиентов Бориса после консультации в его фирме отказался от заключения сделки и пострадавшая сторона начала на него охоту. Можно допустить, что начались разборки с партнерами-уголовниками или с конкурентами. Или произошла семейная ссора с шурином, который, например, изменяет Борисовой сестре. Но ни одно из этих предположений не объясняет, что ему понадобилось от нашей Варьки.
— И понадобилось позарез, потому что он, похоже, не считается ни со временем, ни с расходами, — добавил Марк.
— Варвара, он просил у тебя что-нибудь помимо руки и сердца? — осведомился Прошка.
— Насколько я помню — нет. Даже автографа.
— Может быть, он все-таки хочет жениться бескорыстно? — осторожно спросил Леша.
— Нет! — решительно воспротивилась я. — Мне куда приятнее думать, что у него корыстный интерес.
— Но вдруг тебе угрожает опасность? — обеспокоился Генрих.
— Самая страшная опасность — брак с чудовищем, — отмахнулась я легкомысленно. — С остальным как-нибудь справимся. Конечно, не мешало бы разобраться, что Борису нужно. Кстати, вы хотели вытянуть какие-нибудь сведения из его друзей. Вот вам и карты в руки. Когда мы приглашены в ресторан?
— В пятницу, на будущей неделе.
— Отлично. У нас навалом времени, чтобы составить план кампании.
Неделя прошла сравнительно спокойно. Мысль о том, что чудовище отнюдь не пылает страстной любовью, вернула мне душевное равновесие. Да и появился Борис лишь однажды — предупредить, что в пятницу приедет за мной в шесть часов. Речей о походе в загс он больше не заводил.
По зрелом размышлении я решила отказаться от амплуа скандальной, дурно воспитанной особы. Совершенно ясно, что оно мне не помогло. Если мы хотим выяснить подоплеку сватовства Бориса, нужно хотя бы на время расположить к себе его друзей, в противном случае они едва ли станут со мной откровенничать. С другой стороны, мое внезапное превращение в милую скромную барышню (каковой я и являюсь на самом деле) может вызвать в этой компании законное недоумение. После долгих раздумий я нашла соломоново решение: поведение мое будет безупречным, а дань вульгарности я отдам, надев соответствующий наряд.