Генетический капитал – это штучка посерьёзней, чем «Капитал» Карла Маркса. Кстати, у Карла Маркса генетический капитал был очень плохой.
Две дочери Карла Маркса покончили самоубийством. Одна из них, Лаура, покончила самоубийством дуплетом, вместе со своим мужем, заядлым марксистом Полем Лафаргом, который, кстати, был внучатым племянником Карла Маркса.
Поэт Есенин покончил самоубийством. И его сын, полупоэт и полуеврей, диссидент Есенин-Вольпин тоже психует и вопит в своих виршах: «И я до смерти напьюсь и застрелюсь!» Нобелевский псих Хемингуэй, посидев в псих-больнице, покончил самоубийством. Но и его отец покончил самоубийством. И даже его сестра Лаура тоже покончила самоубийством.
Некоторые говорят: «Ох, Солженицын – такой храбрый, так лезет на рожон!» Ox, ox, ox, это храбрость самоубийцы, который сам застрелиться боится, но подсознательно хочет, чтобы его застрелили другие.
Это тёмные фрейдовские комплексы вины и саморазрушения. Это храбрость Ли Освальда, убийцы президента Кеннеди, который до этого покушался на самоубийство.
Это храбрость Мордко Богрова, убийцы премьер-министра Столыпина, который до этого тоже покушался на самоубийство.
И всё это прекрасно известно тем психологам, которые руководят психологической войной. А Солженицын – только пешка на шахматной доске этой псих-войны.
В кругах НТС и «Посева», которые превозносят до небес Солженицына и прочих диссидентов, по секрету, многозначительно говорят о «самосадах». Но это не табак-самосад.
Это люди, которые сами себя сажают. Куда сажают? Ну, туда, где сидят, в тюрьмы и концлагеря. Это мазохисты, в которых сидят подсознательные комплексы вины и саморазрушения.
Например, диссидент Левитин так-таки и вопит в НТС-овских «Гранях„: „Ох, как хорошо, что меня опять посадили!“ Разгадку этого странного вопля мы находим в парижской газете «Русская мысль“ (где редактором княгиня Аховская) за 8 февр. 1973, стр. 4.
Там А. Краснов-Левитин опять вопияет: «Я никогда и нигде не чувствовал себя счастливее, чем в лагере… Так я обрёл счастье в несчастьи…» Дальше «Русская мысль» пишет: «Его дед (еврей) арендовал (вопреки закону) у разорившихся помещиков Полтавской губернии имения и „стоило ему заметить, что крестьянин прошёл мимо его дома, хотя бы вдалеке, в шапке, им овладевала дикая ярость: он, как сумасшедший, бросался на несчастного мужика или парубка, сбивал с него шапку, начинал лупить его по роже и ругать последними словами“.
Это пишет сам Краснов-Левитин в своей книжке «Строматы». Совершенно ясно, что его дед-еврей просто полусумасшедший садист с комплексом власти.