Проезжая мимо женщин, Мишель смотрела в бешеные глаза этих суровых женщин. Взаимовыручка взаимовыручкой, но Мишель знала, что за соответствующую плату любая из них нападет на свою подругу. В Порт Роуле мирные соглашения соблюдались недолго и только в случае непосредственной необходимости. Здешняя солидарность была невещественна, как утренний туман.
Мишель поехала дальше через Южный Квартал, намереваясь попасть на центральный рынок, именовавшийся Четырьмя Углами, где сходились все четыре городских района. Пока она ехала, никто специально не обращал на нее внимания — разве что бросали украдкой мимолетные взгляды. Но Мишель, тем не менее, держалась настороже. Она знала, что присутствие громадного волка и скрещенные клинки на ее спине заставят любого призадуматься, прежде чем напасть.
И все же Мишель внимательно следила за людьми вокруг. Даже у Фардайла шерсть на загривке стояла дыбом. Время от времени, когда кто-нибудь подходил слишком близко, из его глотки вырывалось рычание.
Когда Мишель проезжала мимо аптеки, ей в нос вдруг ударил запах стихийной магии. Немедленно ожило мастерство искательницы. Она велела коню замедлить шаг. Через открытые двери Мишель увидела множество полок, забитых крохотными баночками и бутылками, содержавшими разнообразные травы и снадобья. Это была не просто аптека, торговавшая ивовой корой и одуванчиковым чаем. Кто бы ни был хозяином этого заведения, он разбирался в целительной магии. И, судя по собственной реакции Мишель, это был могущественный целитель.
Мишель, заинтересовавшись, остановила коня.
Она увидела хозяйку — морщинистую старуху, одетую в простое серое платье и черную шаль. Та сидела в темном углу за прилавком. Ее лицо освещали несколько свечей. Ее снежно-белые волосы были заплетены в косу, обвивавшую голову, словно устроившаяся на отдых змея. Хотя крохотная женщина выглядела старухой, Мишель почувствовала, что зимы закалили ее, как закаляют ветры кипарис на обрыве. Ее кожа по цвету напоминала полированного дерева.
Целительница смотрела на Мишель из-за прилавка, заинтересовавшаяся незнакомой всадницей, остановившейся у ее дверей. Но Мишель поняла, что это лишь обман зрения. Хозяйка лавки не могла ее видеть. У целительницы не было глаз. Под бровями блестела гладкая кожа. Ни пустых глазниц, ни толстых шрамов. Мишель подумала, что, должно быть, целительница такой родилась. Бедная женщина.
И все же старуха ее как будто действительно увидела — она выпрямилась и помахала ей рукой, приглашая зайти.
Фардайл внезапно зарычал, отвлекая внимание Мишель от старой хозяйки. С дверного косяка свесилась маленькая мордочка. Голова зверька была размером со спелый грейпфрут. Его мордочка в обрамлении меха цвета затухающего огня была гладкой, словно человеческое лицо, с двумя ясными черными глазами и широким ухмыляющимся ртом. Зверек заверещал и спустился по косяку вниз. У него оказались маленькие ручки с когтями и ножки, цеплявшиеся за дерево не хуже рук. Даже длинный хвост, покрытый кольцами черного и золотистого меха, помогал хозяину удерживаться в дверном проеме.